Контракт с Дьяволом - Майя Бессмертная (2021)

Недалеко от аэропорта мы попадаем в пробку. Разглядываем длинную вереницу машин, тянущихся на юг. Вымученно вздыхаем. Что ж, в это время суток здесь всегда так — не протолкнуться.

Неожиданно у Стефана звонит телефон. Он напрягается. Сереет, отвечая на французском языке невидимому собеседнику. Кидает на меня красноречивые взгляды в зеркало заднего вида.

— Маме плохо. Вызвали мсье Аруа, а он где-то тут в пробке застрял. А мама категорически против вызова неотложки.

— И? — Сердце обрушивается в пятки.

— Конечно, сказал, чтобы «скорую помощь» вызвали!

— Но, разве не проще, чтобы Луи отвёз Жаклин в больницу самостоятельно?

— Луи так же встанет в этой пробке. А у неотложки есть спецсигнал. — У Стефана трясутся пальцы на руке, и он с яростью нажимает на клаксон, ругаясь по-французски.

— Всё будет хорошо. — Пытаюсь поддержать будущего мужа, но на дне желудка начинает дёргаться вязкий неприятный ком.

— Надеюсь, Виктория. Ещё слишком рано…

Молчу. Лучше не нервировать ювелира. Будем надеяться, что Жаклин выкарабкается.

Через несколько минут мужчина вновь соединяется со своей кухаркой, и, выслушав её сбивчивую речь, разворачивает автомобиль через двойную сплошную. Сижу, не дыша, вцепившись в кресло. Боюсь спрашивать о том, что происходит в доме.

— Маму увезли в больницу, едем туда. — Деко первым нарушает молчание. Проносится на красный сигнал светофора, не обращая внимания на канонаду клаксонов.

Киваю. Хорошо, лишь бы успеть.

Получая одно правонарушение за другим, мы мчим к больнице. Я стараюсь не нервировать Стефана — рассказываю обо всём, что происходит свекрови на ушко. Радуюсь, что в этой суматохе Артём спокойно уснул.

Через минут пятнадцать выдыхаю — мы добрались в целости и сохранности, несмотря на красную стрелку спидометра. Оставляю сыночка на попечение бабушки, вбегая вслед за женихом в светлое здание больницы. Нахожу француза на первом этаже, сидящего на кушетке.

— Как она?

— В реанимации. — Глухой голос ввинчивается яркой болью в моё сознание.

— К ней не пускают? Можно что-то сделать?

— Ты права. — Мужчина достаёт кошелёк из внутреннего кармана кожаной куртки, и решительным шагом направляется к дверям кабинета главного врача.

Понятно. Коррупция в чистом виде.

Проходит несколько минут, и из кабинета выходит ювелир вместе с улыбающейся дамой, плотного телосложения. Женщина оглядывается по сторонам, что-то шепча ему на ухо, вызывая лифт.

Я остаюсь ждать Стефана в коридоре. Мне нечего делать у койки Жаклин. Сыну и матери нужно побыть наедине.

После того, как французу удалось попасть в реанимацию, он увидел Жаклин. Поговорить им не удалось — женщина была без сознания, подключённая к аппарату искусственного дыхания. Главный врач больницы клятвенно заверила, что они делают всё, что можно, чтобы она пришла в себя.

Сейчас после приезда из больницы мы просто не находим себе места, сходя с ума от неизвестности. Часы показывают почти полночь, но мы со Стефаном не ложимся. Он очень нервничает, а я просто не могу оставить его в такой ситуации.

Раздаётся телефонный звонок. Мы с ювелиром переглядываемся, а по моему телу бежит холодок. Слишком поздно для обычного звонка. Вижу, как с его лица сползают краски. Кожа мгновенно становится мертвенно — бледной, глаза потухают, а нос — заостряется. Ни слова не говоря, он сбрасывает вызов.

— Мама умерла. — Хрипит, поджимая губы. — Мы не успели, Виктория.

Из его груди вырывается то ли тихий крик, то ли стон, и я закусываю губу. Прижимаю его к себе, а потом оставляю в покое, и выбегаю в коридор, выкрикивая имена слуг. Хорошо, что Ольга Владимировна с Артёмом уже успели уснуть — очень притомились с дороги, потому как им совсем не обязательно присутствовать при этом драматичном моменте.