До самой смерти (ЛП) - Дженнифер Арментроут

Скорее всего, там никого и не было. Это просто нервы. И паранойя. Как и до этого, когда я забежала в дом и наверх. Возвращение домой довело меня до предела и хотелось думать, что никто меня не будет в этом винить.

Я нервно жевала нижнюю губу и думала о новостях, что слышала по радио. Желудок сжался, и я сцепила руки.

— Я слышала кое-что по радио. О пропавшей девушке из Фредерика. — Мама остановилась на полпути. Наши глаза встретились и, когда она ничего не сказала, я почувствовала, как узел в моем животе затянулся. — Почему ты ничего не сказала? — спросила я.

Мама снова сосредоточилась на духовке.

— Я не хотела тебя волновать, чтобы ты нервничала и огорчалась. — Она легонько покачала головой. — И я не хотела, чтобы ты передумала возвращаться домой.

Я мягко вздохнула. Неужели мама считала меня настолько нежной, что исчезновение женщины в ближайшем штате заставит меня передумать? Сразу после того, как все произошло, я и правда была довольно слабой. Прежняя я могла бы сломаться, но сейчас я совершенно другая девушка.

— То, что произошло с той женщиной — ужасно, но ты знаешь, что они говорят. Чаще всего, в исчезновении кого-то виноват близкий ему человек, — сказала мама, — скорее всего, муж.

Вот только, когда подобное случилось со мной, он не был мне знакомым. Это был тот, кого я и не подозревала, пока не стало слишком поздно.

Спустя несколько часов, я помогла подать ужин прелестной взрослой паре, которая остановилась на третьем этаже, и семье из трех человек из Кентукки, которые приехали навестить родственников и теперь стояли посреди своих новых апартаментов.

Боже, было так странно оказаться здесь снова.

Вроде все так же, но в то же время по-другому.

За ужином все прошло хорошо, однако было странно делать то, что когда-то казалось второй жизнью, спустя столько лет. В каком-то смысле, это было даже похоже на обязанности личного ассистента. Как и с мистером Бергом, мне предстояло предугадывать, что может понадобиться. Просто это было уже немного другое. Вроде того, что надо наполнить бокалы или заменить тарелки.

Убираться я все еще не любила — некоторые вещи остаются неизменными.

Но пока я убирала тарелки и ополаскивала их, прежде чем поставить в посудомойку, а мама готовила кровати, я не изводила себя плохими мыслями. Мой разум был благословенно пуст до того момента, как я поднялась наверх.

Чердак был разделен на две с половиной комнаты. Папа скончался прежде, чем закончили третью, и она так и осталась нетронутой за закрытыми дверьми. Я не была уверена, что с третьими апартаментами когда-либо закончат, а даже если и так, то не могла представить, зачем они нужны. Мне-то уж точно не понадобится место в ближайшее время.

Или вообще когда-нибудь.

Я бездумно потерла безымянный палец левой руки правой. Даже покинув этот город и шесть лет посещая психотерапевта, я не думала, что когда-нибудь надену свадебное платье или позволю хоть кому-то надеть кольцо мне на палец.

Мой врач говорил, что это может измениться, но я серьезно сомневалась в этом. Я даже не смогла заставить себя пойти на третью свадьбу своего бывшего шефа. От одной мысли о торжестве сводило желудок.

Наконец, поняв, что я делаю, я опустила руки и сосредоточилась на своей комнате.

Она была не совсем такой, какой я ее помнила. Появились подозрения, что мама внесла свои коррективы. А может, мне так казалось, потому что исчезли вещи бабушки и места стало больше, даже воздух стал свежее. Сейчас в комнате пахло тыквой с пряностями, а не пылью и старостью, тут было мило и комфортно в уютном смысле.