Наедине - Юлия Амусина

Панк дергает зеленым хвостом, разевает яркую пасть и громко приветствует своего придурковатого хозяина. Не обращая никакого внимания на мою застывшую неподалеку фигуру, тот легко подхватывает на руки питомца и вновь исчезает за углом. Не в силах сдержать любопытство, я прохожу вперед и заглядываю туда, где только что скрылась колоритная парочка. Вижу неприметное здание, подсвеченное мерцающей лампой уличного фонаря. Оттуда слышатся приглушенные звуки тяжелой музыки — похоже, я набрел на живительный оазис в сонной пустыне, поглотившей эту часть города.

И веселье только набирает обороты.

Подхожу ближе, взгляд мой тотчас упирается в блеклую табличку, кое-как пришпиленную над распахнутой дверью, и надпись на ней: «Клуб почитателей тлена». Мое лицо непроизвольно вытягивается, когда я повторяю про себя три этих слова. Чем тут занимаются эти самые почитатели? Между тем, железная дверь раскрыта, и мне в голову приходит идея убить двух зайцев разом — утолить собственное любопытство, а заодно выпить чего-нибудь покрепче, если тут, конечно, имеется бар или что-то подобное. Вообще-то, я редко пью, но в качестве исключения можно завершить дрянной вечер на позитивной ноте.

Из всех возможных мест я по обычаю выбираю самое веселое. Но меня это мало смущает. Я иду к светящемуся дверному проему, один за другим отметая все доводы разума типа сомнительного вертепа и позднего времени. Я всегда открыт для чего-то нового, даже если в этом заведомо нет никакого толка. Жить моментами — вот где кроется основа всех наших самых ярких воспоминаний. Иногда я беру себе это за правило, но потом реальность-таки засасывает, и отдельные моменты обращаются в длинную рутину без начала и конца.

Что ж, учитывая мою крайнюю невезучесть в последнее время, это местечко — просто то, что мне нужно.

Неподалеку от входа обнаруживается каменнолицый вышибала в темном неформальном прикиде. Чувствую на себе его колкий взгляд и уже готовлюсь повернуть обратно, не наживая себе лишних неприятностей, но охранник почему-то позволяет мне идти дальше. И я иду, выцепив глазами узкую дверь в самом конце небольшого коридорчика.

Меня не покидает легкая настороженность. Как знать, может, атмосфера этого местечка окажет слишком сильное влияние на мой неокрепший разум, и я тоже начну вдохновенно почитать… хм, тлен?

Огромный зал, содрогающийся от резких барабанных звуков и пронзительного гроулинга, погружен в таинственный полумрак. На темных стенах развешаны причудливые светильники треугольной формы. Тут и там мерцают мощные красные лучи ультрафиолета, вырывая из сумрака отдельные фигуры, извивающиеся в непонятном танце. На мягких диванчиках полулежат разнополые личности самого экстравагантного вида. Девицы в кожаных платьях, корсетах, коротких юбках и блестящих поясах с огромными сверкающими пряжками. Парни с раскрашенными фейсами и длинными волосами им под стать. При взгляде на посетителей клуба у меня живо возникает вполне закономерный вопрос: где все эти люди обитают в светлое время суток, и почему я никогда не вижу на улице хоть кого-то, похожего на них?

Минуя неравномерно двигающуюся толпу, я приближаюсь к барной стойке и занимаю свободное место напротив протирающего стаканы бармена. Молодой парень с крупным тоннелем в ухе небрежно откидывает со лба густую челку и смотрит на меня, как на выходца с того света. Хотя, похоже, таких здесь всегда ждут с распростертыми объятиями. Да я и сам вижу, что внешним видом чертовски отличаюсь от мрачных завсегдатаев клуба, но вместо того, чтобы двигать к выходу, устраиваюсь на своем месте поудобнее. Сосредоточенно изучаю содержимое бара под пристальные взгляды бармена. Интересуюсь ненавязчиво:

— У вас тут что, машина времени? Все это, — киваю подбородком в сторону сплетающихся в танце тел, — подозрительно напоминает мне две тысячи седьмой год.

Бармен сурово хмурит невидимые за челкой брови, беззвучно предлагая мне катиться ко всем чертям, и цедит сквозь зубы: