Замуж за бывшего - Любовь Попова (2021)

– Значит ты и правда не слушал, – вздохнула она и словно боясь смотреть мне в лицо, прижалась к груди и начала рассказывать, плакать и рассказывать, мочить мою футболку и рассказывать: О беременности. О том, как ее повели на аборт. О том, как ей было больно, когда она впервые в жизни оказалось на «том ужасном кресле». О моем недоверии. О том, как я избивал ее, о той ненависти, что она ко мне после всего испытывала. О той радости когда выяснилось, что ребенок жив и хорошо развивается.

Мой ребенок.

Она рассказывала, как Джулия вырвала из рук мальчика и отдала чужой семье. Как ей присылали фотографии, и о том, как она пыталась сбежать из Англии в Россию. От Джулии и ее жадности.

Я стискивал кулаки, верил. Верил каждому чертову слову, потому что, ну нельзя такой бред выдумать. Такое могло только произойти на самом деле.

Меня трясло и только тело Меллисы, прижатое ко мне, давало шанс не сойти с ума и не сорваться с места чтобы начать карать виновных в страданиях Никиты и Мелиссы.

Пожалуй нужно начать с меня.

И именно собственный груз вины не дал мне сорваться с места и не начать с длинной шеи Джулии.

– Ты уверена, что этот мужик поможет? Просто я могу позвонить парням. Все приедут и мы перевернем каждый притон, но найдем его… и их конечно. – увидев ее скептический взгляд я остановился. -. Сколько там было детей?

– Много, Юр, очень много. – снова прижалась она щекой к груди с часто-часто бьющимся сердцем. Я не считала, если честно. И ты… – она подняла голову и посмотрела на меня своими колдовскими глазами. Гипнотизируя. Влюбляя еще больше. – Ты не злишься, что я скрывала, ну то есть…

– Злюсь, – совершенно честно ответил я, понимая, что это не передает всего, что я сейчас чувствую.

Глава 66.

*** Юра ***

Во мне, как будто автомобильная камера застряла и кто-то ее накачивает и накачивает. И скоро она точно взорвется. И кто-то может пострадать.

– Почему ты не говорила мне?

Она молчала почти минуту, а я просто смотрел на охранника который странно на нас поглядывал, но наткнувшись на мой взгляд, отвернулся к мониторам.

– Наверное можно было бы соврать, что не было возможности…

– Не надо врать.

– Тогда я отвечу честно, что боялась что ты поедешь, найдешь его и вмешаешься в привычный уклад жизни, навредишь психике.

Кажется, судьба вмешалась и без меня.

– Я боялась, что он станет таким же как ты.

Такой искренний ответ был достоин уважения, но все равно обида грызла, как собака кость.

Я поджал губы и отвел взгляд.

– Считаешь меня чудовищем?

– Юр, ты насиловал меня и избивал. Кем я еще должна была тебя считать? – погладила она мои, влажные от дождя волосы и поцеловала в щеку, словно скрашивая свои слова, а этого и не требовалось.

– Ладно, то, что ты сама нарывалась, а потом же сама и кончала, я не буду говорить, ты и сама знаешь. Пойдем навестим твоего этого… – взял я ее за руку, ощущая слабый жар в ладони, перетекающий в грудь, а оттуда вниз.

– Врумеля, – подсказала она и удобнее устроила свою ладошку в моей руке.

Шантажировать агента Ми – 6 даже не пришлось. Этот человек «с иголочки» рассказал, что они и сами уже давно занимаются расследованием незаконного ввоза детей на территорию королевства. Но они не могли найти компанию содействующую работорговцам.

– На эмблеме был аист, – вспомнила, заламывающая руки, Лисса. Меня и самого потряхивало от нетерпения. Я знал, что сын. Ну, то есть Никита, может подвергнуться насилию, но с этим мы справимся.

Главное, чтобы не рыпался и остался жив.

****

Это помогло. Операцию спланировали за несколько часов, за которые мы с Мелиссой ни то, что ни слова не произнесли, а даже не перекусили.

Нас как гражданских не пустили на склад, где были дети. Мы стояли и слушали шум выстрелов и детские крики, а Лисса уже ревела в голос, вцепившись мне в руку ногтями.