Ночь Нептуна - Яна Розова (2012)

Ужин удался, несмотря на то, что Анне Леонидовне готовить было трудно, а Кира и Владимир Степанович целый день провели на работе. Жареная рыба, салат из овощей, собранных в собственном огороде, отварная картошка, посыпанная укропом, вино, кисловатый компот из алычи — все было удивительно вкусным. Паша, не евший с самого завтрака и не чувствовавший голода еще пять минут назад, сам удивлялся своему аппетиту.

Именно сейчас, в этом доме, он вдруг ощутил, как жизнь возвращается в его тело — из-за солнца, моря, еды и необходимости напрягать мозг. Более того, его тело бунтовало, ему надоела эта пресловутая душевная рана Паши, оно требовало насыщения, движения, удовлетворения. Что было с ним делать?

Стремясь победить желания плоти, Седов сосредоточился на общении с родителями Киры. У него имелись некоторые вопросы к давним друзьям Роберта.

Надежды отставного сыщика оправдались.

— Ну что, зять, выпьем? — Владимир Степанович поднял стакан. — Вино у нас знатное, ароматное! Это еще Аванеса Давидовича виноградники! Так что, зять…

— Папа! — с укором сказала Кира, чьи щеки уже пылали от стыда, почти как лицо ее отца, покрасневшее от алкоголя.

— Ну что — папа? — не унимался Владимир Степанович. — Ведь уж двадцать пять лет! Пора и замуж. У твоей матери в твоем возрасте уже десятилетний ребенок был…

— Вова, — смеялась Анна Леонидовна, — побойся Бога! Кире не больше трех лет было.

— Да какая разница?! — Владимир Семенович выпил стакан и со значительным стуком поставил его на стол. — Дочку надо замуж выдавать! А зарплата у тебя какая, зять?

— Пап, пожалуйста… Павел — мой гость, мы только позавчера познакомились! Ну, не надо…

— Правда, Вова, — с улыбкой сказала Анна Леонидовна, — уймись. Пойдите лучше с Пашей покурите! Павел, вы курите?

Мужчины вышли на веранду, закурили — Паша свои сигареты, а Владимир Степанович самокрутку.

— Аванес Давидович — это не отец Роберта Аванесовича? — спросил Паша с простодушной рассеянностью профессионального хитреца.

— Конечно, — значительно произнес Владимир Степанович. — Я ж их обоих хорошо знаю. Мы с Робиком с самого детства дружим.

— Вместе в школу ходили?

— С шестого класса, — кивнул Владимир Семенович. На воздухе он явно трезвел. — До этого Роберт с матерью в Гродине жил. А отец у него — агрономом в винсовхозе был. То есть на той должности всю жизнь проработал, что я сейчас занимаю. Аванес Давидович всему меня научил. А Роберт никогда к земле близок не был.

— Аванес Давидович в Боровиковке живет?

— Нет, в Гродин перебрался. Здоровье подкачало, он и уехал. Роберт говорит, что плохо ему там, тоскует старик по морю. Но что делать? Не может он тут.

— Значит, отец и мать Роберта сначала жили врозь, а потом съехались?

Владимир Семенович закрутил вторую самокрутку, удобно расселся на ступеньках веранды и стал рассказывать непростую историю семьи Каспарян. Отец Роберта армянин, а мать — русская. Когда Аванес решил жениться на девушке не своего роду-племени, его отговаривала вся их большая и дружная семья. Но он все равно женился на любимой женщине, после чего отец громогласно объявил, что отеческий дом ему больше не родной. Тогда Аванес с женой сюда переехали, в Боровиковку. По образованию он был агрономом, окончил сельскохозяйственный институт. Ему нравилось виноград растить, здесь он нашел свое счастье. Здесь же и сын у Аванеса и Оксаны родился.

А потом сбылось все, что пророчили родные: Оксана закрутила хвостом, нашла себе мужика, уехала с ним в Гродин. Робика забрала с собой. Что там у нее в жизни происходило — никто не знает, но только молодая женщина умерла спустя несколько лет. Тогда Аванес привез Роберта в Боровиковку.