Брачный аферист - Павел Шорников (2002)

— А вы еще лучше, чем на кассете, — сказал он на почему-то опять поразившем ее идеальном русском. — Чистейший бриллиант. Здравствуйте, Света.

Они сели за столик. Она — спиной к Балашову, чтобы невольно не отвлекаться на него и не выдать, что они знакомы. Василий по ее просьбе заказал ей стакан сока, и разговор продолжился. Сначала пробуксовывая, а потом все больше и больше набирая обороты.

Несмотря на свое достаточно богатое журналистское прошлое, общаться с сынами Африканского континента ей еще не приходилось. Были японцы, артисты из театра современной пьесы, приехавшие в Питер на гастроли. Были индейцы, прибывшие на Всемирный конгресс национальных меньшинств. А вот таких, как Василий…

В целом Иванов производил благоприятное впечатление. Но особенно ее поразили его белые ладони с черными линиями, по которым, наверное, очень хорошо гадать. Он все время жестикулировал, словно делал пасы, стараясь напустить на Светлану как можно больше дурмана. Еще впечатляли зубы, ровные и пугающе белые. Такие, наверное, бывают только у каннибалов. И конечно, белки глаз. Они так и сверкали на черном влажном лице с курносым, совершенно не характерным для негров, носом.

Выяснилось, что Вася — ювелир, специализирующийся на алмазах. И, как он уверял, очень неплохой. Работал он пока не на себя, а на одну весьма известную российскую фирму. Но через год-другой планировал открыть собственное дело.

— Мои работы — в Алмазном фонде. Меня знают в Европе, — рассекая руками воздух, увлеченно говорил он. — У меня уникальный глаз. Дайте мне любой бриллиант, и я покажу вам точку на карте, где он был добыт и назову имя того, чьим рукам он обязан своей огранкой.

— Так уж и имя! — улыбнулась Светлана.

— Ну… Имя, это, конечно, я хватил, — спрятав руки под стол, дал задний ход ювелир. — Но фирму — да!

— Проверим, — все так же улыбаясь, сказала она. — Вот вам бриллиант.

Света сняла с пальца колечко, которое все это время по привычке крутила туда-сюда, и передала Василию.

Тот, едва взяв кольцо в руки, тут же вернул его.

— Зачем вы так?! — чуть ли не с обидой в голосе сказал он. — Какой же это бриллиант! Это обыкновенный фианит.

Светлана удивленно посмотрела на камень.

— Вы не ошиблись? — спросила она.

Иванов по ее голосу сразу все понял. Ни слова не говоря, он забрал у Светы колечко, достал из внутреннего кармана белоснежного пиджака зачехленную лупу, расчехлил ее и стал изучать камень.

— Это фианит, — твердо проговорил он. — Диоксид циркония с примесью гадолиния и железа. Отсюда — желтоватый оттенок. Огранка — полная бриллиантовая. Это имитация, — возвращая кольцо, подытожил он. — Как я сразу и сказал. Я никогда не ошибаюсь. Мне очень жаль… Вы его сами купили или это подарок?

— Подарок, — пряча кольцо в сумочку, вздохнула она. Ее так и подмывало оглянуться и проверить, как там реагирует на это открытие Балашов.

— Тогда мне жаль человека, который сделал вам такой подарок. Наверняка его кинули, — заявил Василий.

Повисла пауза, которую никто из них не решался нарушить. Помощь (если это можно назвать помощью) неожиданно пришла со стороны.

— Светочка! — раздался вдруг рядом чей-то радостный голос. — Красавица моя, цветочек лазоревый, куколка, рыбка!

Последние слова могли произнести только двое из ее знакомых: шеф-редактор родной газеты и сваха Всеслава. Голос был женским.

— А я-то думаю, что это меня на прогулку в Летний сад потянуло, — подсев по-свойски за столик и перебрасывая взгляд со Светланы на Василия и обратно, затараторила сваха. — Ну здравствуй, Светочка, — поздоровалась она и вдруг добавила: — Здравствуй… Василек.

Света бросила удивленный взгляд на смутившегося ювелира.

«Так они знакомы! Интересный сюжетик!»

— Ну, детки, что, познакомить вас по-новой? — спросила сваха.

— Римма Юрьевна, — встрепенулся Иванов. — Я как только, так сразу. Честное слово! Поверьте! Можно я пойду?