Грязные игры - Сандра Браун (2009)

— К сожалению, я согласилась — по причинам, слишком сложным, чтобы их теперь объяснять. Когда я поняла, что беременна, то думала, что больше никогда не увижу Гриффа.

Глаза Элли, внимательно слушавшей рассказ Лауры, увлажнились.

— И что вы при этом чувствовали? Понимая, что больше никогда не увидите Гриффа?

— Я разрывалась, — помедлив, ответила Лаура. — И поэтому я бы никогда не позволила себе увидеться с ним еще раз.

Элли понимающе кивнула.

— Я бы навсегда осталась с мужем, — продолжала Лаура. — Растила бы ребенка, как будто он был его — в точности, как он хотел.

— И почему же все пошло вкривь и вкось? — спросил наконец Коуч. — Хотите, угадаю. Грифф.

— На самом деле Фостер. Я виню себя за то, что не замечала, насколько серьезным стал его навязчивый невроз. Думаю, я не хотела этого видеть. Как бы то ни было, болезнь и авария изменили его. Он больше не был тем Фостером, в которого я влюбилась. Я надеялась, что ребенок вернет мне его. В любом случае я была предана нашему браку и нашей совместной жизни. Если бы он не попытался убить Гриффа, сегодня я была бы с ним. А Гриффу не пришлось бы скрываться. — Она посмотрела на Миллеров. — Клянусь, все, что я сказала, — правда.

Она не сомневалась, что Элли ей поверила. Коуч прикусил щеку изнутри, и было очевидно, что его мучают сомнения. Внезапно он повернулся и взял телефон.

— Джо, разве ты не слышал, что она говорила?

— С моими ушами все в порядке, Элли.

— Тогда как ты можешь…

— Потому что я знаю Гриффа, — сказал он. — Он всегда хотел быть первым. И ему всегда было наплевать на всех, кроме самого себя. На тебя, на меня, на товарищей по команде. На всех.

— Наверное, раньше он был немного эгоистичным, — сказала Элли. — Но теперь он не такой. Я видела, как он изменился, когда приходил сюда. И если бы ты не был таким упрямым, Джо Миллер, ты бы…

— Мистер Миллер, пожалуйста, — сказала Лаура. — Вы пожалеете…

— Я звоню в полицию! — крикнул он, не обращая внимания на их протесты, и рассек ребром ладони воздух. — И хватит об этом.

Машин на дороге было немного, и Гриффа ничто не задерживало. До часа пик оставалось еще пару часов. Он довольно быстро добрался до въезда в Итаску. Город еще спал, но Грифф пробирался по нему, соблюдая все ограничения скорости, чтобы его не остановили.

Он без труда нашел Лавака-роуд. Грифф ехал по улице, пока она не превратилась в дорогу 2010, узкую и изрезанную колеями; казалось, по ней ездят так редко, что вскоре она зарастет травой.

Через пару миль он стал подозревать, что они с Лаурой ошиблись. Но вдруг он заметил обветшалый дом и амбар, размытые контуры которых проступали на фоне неба, начинавшего светлеть от лучей восходящего солнца. Он напрягся и крепче сжал руль.

Перед домом стояла машина Родарта.

Грифф затормозил, повернул на устланную гравием подъездную дорожку и сразу заметил их — две темные фигуры на фоне светлеющего восточного горизонта. Он остановился, заглушил двигатель и открыл дверцу машины. Утренний воздух был мягким и тихим, обманчиво ласковым.

Не сводя глаз с двух мужчин, Грифф сунул руку в вещевой мешок и достал полицейский пистолет. Он вспомнил о том, как притворился рассыльным, как нейтрализовал полицейских, как бежал с Лаурой сквозь колючие ветви сада — ему показалось, это было безумно давно.

Вдруг в его памяти четко всплыло лицо Лауры в тот момент, когда она поняла, что потеряла ребенка.

Если бы… если бы… если бы…

Их было так много, что он не знал, с чего начинать раскаиваться.

Но одно большое если оставалось: если ему не суждено остаться в живых, он надеялся, что Лаура знает, что он любит ее. Момент, конечно, был неподходящий, но ему надо было признаться в этом, когда была такая возможность.