За закрытой дверью - Шеннон Маккена (2006)

— Ах, Рейн, сколько раз тебе повторять, не называй меня мамой. Ты же знаешь, из-за этого я чувствую себя старой Рейн почувствовала знакомый укол горечи и закусила губу. Как тяжело ей было каждый раз запоминать новое имя матери. Она обрадовалась, когда та наконец рискнула вернуться к своему настоящему имени. Рейн посмотрела на медицинское заключение, которое все еще сжимала в руках. Она набралась храбрости и спросила:

— Аликс, я тут хотела узнать кое-что…

— Да, милая?

— А где папа похоронен?

На том конце провода наступило гробовое молчание.

— Боже Всевышний, Лоррейн! — Голос Аликс звучал как-то странно.

— А что тут такого? Я просто хотела проведать могилу, положить цветы.

Ответа так долго не было, что Рейн уже решила, что их разъединили. Когда же Аликс наконец заговорила, то в ее голосе появились старческие интонации.

— Я не знаю. Рейн опешила.

— Ты не…

— Мы же уехали из страны, забыла? И никогда не возвращались. Откуда мне знать?

«Как ты можешь не знать такого?» Но Рейн не задала этот бестактный вопрос матери.

— Ясно.

— Ты можешь узнать в службе информации, — сказала Аликс. — Обзвони кладбища… Ну не знаю, должен же быть какой-то выход.

— Да, конечно, должен.

Рейн показалось, что мама заплакала.

— Мы тогда жили в Позитано, недалеко от Амальфи[9]. Помнишь детей Россини, с которыми ты играла на пляже? Гаэтано и Инза? Именно там мы получили известие о гибели отца. Если ты мне не веришь, можешь позвонить Марианджеле Россини, это она взяла тогда трубку.

— Ну что ты, конечно, я верю. Просто меня все не отпускает этот сон…

— Только не говори мне, что у тебя снова проблемы с восприятием реальности, как в детстве! Я чуть с ума не сошла, Лоррейн, пока тебя не оставили кошмары.

— Хорошо, я не буду тебе рассказывать.

— Это сны, Лоррейн, только сны, слышишь меня?

— Да-да, слышу, только сны. Успокойся, Аликс.

— Милая, неужели ты поехала в Сиэтл для того, чтобы ворошить прошлое? — спросила Аликс подозрительно. — Оставь ты все это в покое. Ты такая умная девочка. Тебе нужно расти, развиваться профессионально!

— Я расту и развиваюсь, — покорно сказала Рейн.

— Не смей со мной говорить как с дурочкой.

— Извини, — пробормотала Рейн.

Ей понадобилось еще несколько минут, чтобы успокоить мать и оторваться от телефона. А когда она повесила трубку, то схватилась за живот, и ни о каком бутерброде речи уже не было. Каждый раз, когда она принималась врать, у нее сводило живот. Но выбора у нее все равно не было. Она уже втянулась в эту авантюру. И ей придется раскопать прошлое, даже если для этого понадобится экскаватор.

Она подняла с пола плащ и аккуратно повесила его. Дни, последовавшие за смертью отца, слились в одно бесконечное непрерывное страдание. Вместе с отцом она потеряла и дом. Стоило ей привыкнуть к новому окружению и начать воспринимать мир адекватно, как они срывались с места и мчались в другую страну, меняли имена. Но одного она точно не могла вспомнить. Не было никаких известий, когда они жили в Позитано. Она бы запомнила этот миг. Такие веши невозможно выкинуть из памяти.

Она никогда не видела настоящей могилы отца. Если бы она посмотрела на нее воочию и убедилась, что та совсем не такая, как во сне, то это избавило бы ее от навязчивого кошмара.

С другой стороны, а что, если она именно такая?

Ее живот скрутило новым спазмом, и она позабыла о снах и видениях. Нет времени на глупости. Нужно сосредоточиться на приятных воспоминаниях. Встреча с Сетом Маккеем и Виктором сдвинула все с мертвой точки. Это было хорошо. Это был прогресс. Нужно решить, что надеть завтра.

И что еще важнее, нужно решить, что делать завтра.