Снежная принцесса - Роберта Ли (1996)

А ты сам что здесь делаешь? - ехидно подумала она.

Как видно, у тебя тоже бессонница, и похоже, по той же причине. Гордо вздернув подбородок, Нэнси сухо ответила:

– Это прекрасная терапия. Замешивание теста помогает мне отвлечься.

Ему не имело смысла спрашивать, от чего она пытается отвлечься. Ответ читался на ее лице. Тени прошлых страхов, тревог и волнений как в зеркале отражались на нем. Дон с горечью почувствовал, что злость улетучивается, уступая место бесплодному, но неодолимому желанию обнять ее, приласкать, защитить.

Отправляйся в постель, Конихан, пока у тебя еще есть силы справиться с собой.

Прекрасный совет, и любой здравомыслящий мужчина немедленно бы последовал ему. Поздно, они оба устали от неопределенности, а благоразумие, годное в свете дня, ночью чертовски шатко. И самое страшное, их полуобнаженный вид не вносил твердости в его мысли…

Со своими слегка растрепанными огненно-рыжими волосами, струившимися по спине, она в его глазах походила на заигравшегося котенка. На ней была длинная белая коттоновая ночная рубашка и халат с шелковой завязкой на шее - ничего провоцирующего. Однако материал, казавшийся топким, словно папиросная бумага, не скрывал формы ее грудей, бедер и длину ног.

Дон с трудом сдержался, чтобы не шагнуть к ней ближе. Ты будешь последним идиотом, предостерег Конихана внутренний голос, если сделаешь такую ошибку. Заставив себя вновь обратить внимание на плиту, он нахмурился.

– Откуда это? Не помню, чтобы у меня имелись такие кастрюли.

– Вы правы, - тихо сказала девушка. - Я захватила их с собой.

Как же часто она страдает бессонницей, если в ней живет потребность таскать за собой все эти причиндалы!

– Нэнси…

– Извините… - Они как два подростка, испугавшись внезапной паузы, заговорили одновременно. - Извините, что разбудила вас. Просто я уже не могла лежать.

Он прекрасно знал, что значит лежать в темноте с открытыми глазами, безуспешно пытаясь отогнать терзающие тебя мысли.

– Ерунда, - сказал он, отмахиваясь от ее извинений. - Мне тоже не спалось. Вам еще долго?

Пропустив мимо ушей вопрос, Дон наклонился и, подняв кастрюлю, подал ей. Нэнси бы взять кастрюлю и отвернуться к плите, чтобы проверить выпечку, но неожиданно для себя она почувствовала, что не может пошевелиться. Она молча и внимательно смотрела на него, будто пытаясь на будущее запечатлеть его образ.

Он стоял так близко, что она заметила крошечный шрам над правым соском и щетинки на небритом подбородке. Сердце ее учащенно забилось, и, не говоря ни слова, она взяла из его рук кастрюлю и прижала к груди, словно прикрываясь ею как щитом.

– Может, выпьем по чашечке кофе?

– Не хочется.

Не хватает еще распивать с ним кофе среди ночи. Она уже знала, на что он способен, и ее не на шутку тревожила вероломность этой маленькой кухни и темнота за окном, создающая впечатление, что они одни в целом мире. Но Дон уже подошел к кофеварке и начал заваривать кофе.

– Дон, зачем вам здесь оставаться? - взволнованно проговорила она. - Какой смысл, что завтра вы будете полуживым, только потому что я не могу уснуть. Мне совсем не нужна няня.

– Ну и прекрасно, - ответил тот. - Разве вы ребенок?

Он неотрывно следил за Нэнси. Его взгляд и слова, произнесенные хриплым голосом, обволакивали, сообщая всему ее телу, вплоть до кончиков пальцев, сладостное тепло. Внезапно в кухне стало жарко, однако жар исходил не от включенной плиты.

– Дон…

Не обращая внимания на ее предостерегающий тон, он пожал плечами, делая вид, что ничего не происходит.

– Значит, вы сами печете хлеб, - как бы между прочим сказал он, взглянув на нее, и скрестил руки на обнаженной груди. - Даже не представлял, что вы так старомодны. Кто научил вас готовить?

Растерявшись, она заморгала, щеки вспыхнули румянцем.