Рискуя и любя - Линда Ховард

— Три. У нас есть два-три часа, прежде чем машины хватятся. Почему бы тебе пока не вздремнуть?

— Я не хочу спать. — И это была правда. Она страшно устала, но спать ей не хочется. Ей хочется есть, пить и сунуть ноги под прохладную воду.

— Скоро захочешь. Когда содержание адреналина в крови понизится, тебя сморит сон.

— А ты? У тебя что, не выделился адреналин? — съязвила она, удивляясь собственной раздражительности.

— Я к этому привык. И сумею справиться с упадком сил.

— Я тоже чувствую себя прекрасно.

На самом деле все не так прекрасно, как она старается ему внушить. Она бросила на него косой взгляд. Его сильные руки уверенно сжимали руль, выражение лица было спокойным и невозмутимым, как будто он отправлялся на воскресный пикник. Возможно, внешне она выглядит такой же спокойной, но внутренне сжалась, как пружина.

— Хочешь, поговорим об этом?

— Нет, — быстро ответила она. Ее охватил ужас. Не надо даже уточнять, что он имел в виду под словом «это».

Ниеме вовсе не хотелось, чтобы он сейчас спокойно и рассудительно посоветовал ей относиться к тому, что произошло между ними, как к работе. Она найдет в себе силы пережить это и расстаться с ним, сохранив самоуважение.

— Нам придется поговорить рано или поздно.

— Нет, лично я хочу поскорее это забыть.

Он помолчал, на скулах заходили желваки.

— Ты злишься на себя или на меня?

«Господи, ну почему он не оставит меня в покое?»— в отчаянии подумала Ниема.

— Ни на кого. То есть на нас обоих.

— Исчерпывающий ответ.

— Если тебе нужен исчерпывающий ответ, обратись к словарю.

И снова молчание, как будто он мысленно взвешивает ее слова.

— Хорошо, отложим разговор на некоторое время, но мы обязательно вернемся к этой теме.

Она ничего не ответила. Ну как он не поймет? Говорить о том, что произошло, значит бередить свежую рану, которая снова станет кровоточить. Впрочем, как он может это понять, если сам не испытал того же, что она?

— Как далеко до Ниццы?

— Пара сотен миль по автостраде, а если поедем через горы, то еще меньше. Прямой путь вряд ли окажется быстрее, особенно на этой машине. Мощности у нее маловато — в гору она будет тащиться еле-еле.

— Но по автостраде мы должны приехать в Ниццу примерно к семи часам утра.

— В пригород. Придется остановиться и поменять автомобиль.

— Зачем?

— Мы находимся слишком близко от поместья Ронсара. Он непременно узнает об угоне автомобиля. Нам надо угнать новый.

— Но где?

— Думаю, в Балансе. Посмотрим, не найдется ли там чего-нибудь подходящего.

Похоже, что они становятся профессиональными угонщиками машин. Забавно. Итак, ей хотелось приключений. Что ж, Джон Медина вполне подходит для этой цели — с ним не соскучишься. Но Ниема все чаще и чаще вспоминала о своем доме, как о мирном убежище, в котором она сможет спокойно поразмыслить над тем, как ее угораздило влюбиться в этого человека. Она представила себе свой уютный домик, где все было сделано по ее вкусу, если не считать двойных крючков на окнах и дверях.

— Если мне удастся сесть в самолет, то завтра в это время я уже буду дома, — промолвила она и тут вдруг вспомнила про паспорт. — Ах, черт, а паспорт? Как же я теперь попаду в Штаты?

— Мы, возможно, отправимся домой на военном корабле.

«Мы»? Он собирается поехать вместе с ней? Вот это новость.

— Ты тоже возвращаешься в Вашингтон?

— Да, на неопределенное время.

Он не стал вдаваться в объяснения, а Ниема и не расспрашивала его. Откинув голову на спинку сиденья, она закрыла глаза. Спать она не может, но может отдохнуть.