Рисунок по памяти - Татьяна Воробьёва (2018)

Они вошли в один из подъездов и беспрепятственно поднялись наверх, на самую крышу. Хадижа вдохнула ночной прохладный воздух, чуть отдающий сыростью, и осмотрелась вокруг: вдали простиралась панорама города с его огнями фонарей, фарами проезжающих мимо автомобилей, светом неоновых вывесок и немногочисленно горящих окон жилых домов. Эйфелева башня, подсвеченная гирляндой огоньков, не давала забыть, где сейчас они находились. Хадижа села на железные пласты крыши, Жак опустился рядом. Так они молча просидели некоторое время, любуясь открывающимся с высоты видом, пока Хадижа не положила голову на плечо друга.

— Что произошло? — спросил он.

— Ничего.

— Ага, а я выиграл миллион, — фыркнул Жак. — Зейн тебя обидел?

— Ты, хочешь, чтобы я жаловалась тебе на своего мужа? — подняв голову, посмотрела на друга она. — Давай не будем опускаться до уровня дешевых мелодрам. Сама разберусь.

— Как скажешь, — буркнул Жак, но все же подставил плечо под голову девушки.

Хадиже же задумалась о том времени, когда все стало сложно, когда она чуть не сломалась, как и сейчас. Тогда ей было около пятнадцати лет. Детское восприятие мира с ее розовыми очками и мечтами, что ее в один прекрасный день просто найдет семья, стоит этого только очень сильно захотеть, разбивалось о суровую реальность, что на самом деле она всего лишь одна из сотен тысяч таких же сироток и никому особо не нужна и не важна. Все было даже хуже, ведь те хотя бы имели воспоминания, свое имя, дату рождения, а она… она была выдумкой. Да, кто-то из девчонок, постоянно цепляющихся к тем, кто тише, слабее и младше, так и назвала ее: выдумкой. Вместе с обидой пришло и горькое понимание правдивости этого и желание все же отыскать себя настоящую, чтобы понять, кто она? Кем она может быть? Она начала сбегать из приюта, не обладая ни целью, ни направлением. Ей просто казалось, что вот так, шагая по улицам Бордо, заходя вместе со случайно встреченными подростками на различные домашние посиделки, она, возможно, найдет кого-то, кто её поймет.

Хадижа нервно вздрогнула, осознавая, как ей повезло, что с ней не произошло ничего ужасного в то время, хотя… однажды её безопасность всё-таки висела на волоске. Очередная домашняя вечеринка с кучей незнакомых подростков. Парень, ни внешности, ни тем более имени которого Хадижа сейчас уже помнила очень смутно, сначала просто танцевал с ней, а потом стал прижиматься все теснее, и тогда она, недовольная таким поротом событий, оттолкнула его и ушла в поисках ванной комнаты. Когда она вернулась в гостиную, новый знакомый уже нашел более сговорчивых девушек, а Хадижа, почувствовав нерациональную обиду, что ее так легко заменили, просто ушла оттуда и встречала восход нового дня на одной из крыш Бордо, как в принципе и сегодня, только вот крыша была другая, и город, и рядом плечо друга. Поэтому чувство ненужности отступало с первыми светло-лиловыми полосками рассвета на горизонте. Она справилась тогда, а потому сможет взять себя в руки и сейчас.

— Пойдем, — потянувшись и разминая затекшие мышцы, сказал Жак.

— Пошли, — встала Хадижа, отряхиваясь. — Проводишь домой?

— Конечно. Ты сегодня придёшь на занятия?

— Нет, — покачала головой Хадижа. — У меня еще один день отгула. Сегодня закончу картину и поеду на квартиру к Мерьелю, сдаваться.

— Одна, сама, в квартиру к мужчине. Может, поехать с тобой? — спросил Жак.

— Ты сейчас это так сказал, словно я собралась на квартиру к какому-то маньяку, а не к нашему мастеру, — округлила глаза Хадижа. — Может еще за компанию Оди с Луи взять? Нет, но обещаю, если он вдруг начнет делать мне какие-нибудь непристойные намеки, я тебя наберу, чтобы и ты послушал, — пошутила она.

— Ладно-ладно, уела, — поднял он руки вверх и иронично заметил. — Я понял, ты уже большая и самостоятельная девушка. Пойдем провожать тебя домой.

* * *