Ее секрет - Наташа Лестер (2019)

– Знаю. Я ничего не говорила об этом раньше, поскольку Бертон сказал, что это только слухи. Но теперь они стали реальностью.

Лео спросила себя, а не пришел ли он к тому же самому ужасному заключению, что и она в ночь после разговора с Бертоном. Что Матти воспользовалась Фэй и компанией Робби, чтобы отправить ясное и недвусмысленное послание Лео: «Оставь в покое мою дочь и моего мужа». Она легко могла себе представить, как Матти обхаживает за ужином Робби или его отца, заявляя, что дела в «Ричиер Индастриз» в отношении правовладения обстоят совсем не так, как кажется на первый взгляд, и небрежно намекая, что они с Фэй близкие подруги, что Фэй перед ней в долгу и может помочь преподнести им часть «Ричиер Индастриз» на окровавленном блюде. Да и Фэй, разумеется, с восторгом ухватится за возможность отобрать компанию у Лео.

– Они бьют наверняка, – медленно проговорил Эверетт. – Но каким образом?

– Фэй встала с постели. Со вчерашнего дня ее нет дома.

– До Фэй они могли добраться только с помощью Матти. Проклятье! – выругался Эверетт.

– Ты полагаешь, что все это – пустые угрозы? Что, если я отступлюсь от Алисы и фотосессии, она остановится?

– Не знаю.

– И только ли в фотографиях дело? Или же она подозревает… – Что мы пытаемся доказать, что Алиса – наша дочь. Внезапно ей стало плохо при одной мысли о том, на что может отважиться Матти, – учитывая, какой лживой и мстительной она была, – если узнает, что задумали Лео и Эверетт.

– Надеюсь, что нет. – Голос Эверетта был мрачен.

– Неужели то, что я сделала без ее ведома, настолько ужасно? – прошептала Лео. – Заставила тебя полюбить меня.

– Лео. – Ей не стоило смотреть на него в этот момент: она увидела на его лице всю боль любви длиной в двадцать лет, которую ему пришлось скрывать, но которая никуда не делась.

Она резко затормозила у тротуара.

– Мы на месте, – сказала она, заставив себя оторвать от него взгляд.

Внутри кафе-автомата она уже заметила женщину в униформе медицинской сестры, пьющую молочный коктейль.

– Я принесу кофе, – сказал Эверетт.

– Спасибо.

Лео села за столик напротив женщины.

– Вас зовут Сара?

– Это я, – ответила женщина.

Эверетт принес кофе, и Лео бросилась в омут с головой.

– Джоан говорила вам, что нас интересует девочка, которую она принесла в родильный дом миссис Паркер в феврале 1920 года? – спросила она.

– Да, говорила, – ответила Сара. – Это было ужасно.

– Что именно? – вмешался Эверетт, и Лео без труда расслышала тревожные нотки в его голосе.

– Понимаете, это был мой первый рабочий день, и, когда пришла Джоан, она велела мне ухаживать за ребенком, которого принесла, а потом исчезла, чтобы помочь кому-то при родах. Вскоре мне передали еще одного ребенка, а потом стали кричать на меня. Джоан что-то орала насчет крови, а миссис Пи визжала, что я должна разобраться с ребенком, потому что он стоит кучу денег, так что в конце концов я просто разрыдалась. – Сара вздохнула. – До той поры мне доводилось лишь бинтовать мелкие порезы, и я согласилась на новую работу, потому что у меня было пятеро сестер и нам нужны были деньги, но о таком я и подумать не могла.

Эверетт достал портсигар и предложил его сначала Лео, а потом Саре, которая одну сигарету вставила в рот, а вторую заложила за ухо. Эверетт дал им прикурить, после чего спросил:

– Вам известно, что случилось с теми новорожденными?

Сара пожала плечами.

– В конце концов миссис Пи прогнала меня из палаты. Она заявила, что от меня больше вреда, чем пользы. Поэтому я пошла на кухню и выпила там чашку чаю.

И это все? Лео молча уставилась на Сару. Эверетт тоже не проронил ни слова.

– Что было потом, когда вы допили чай? – спросила наконец Лео.