Ночные тайны - Ганс-Йозеф Ортайль (2006)

Хойкен окончил разговор и пошел на кухню, чтобы вернуть трубку Лизель. Мелко нарезанные овощи уже давно перекочевали со стола в кастрюлю, в которой тушился гуляш. Хойкен взял маленькую ложку и откусил кусочек мяса. Уже много лет он не пробовал этого блюда. Гуляш — это еда его детства, с лапшой или с белым рассыпчатым рисом.

— На вкус — просто великолепно, Лизель. Я с удовольствием пообедал бы с вами вместе.

— Так оставайся, здесь хватит на троих.

— Я бы с радостью, но, к сожалению, мне нужно ехать в издательство.

— Издательство, издательство… вот так же раньше говорил и твой отец. Теперь-то он стал умнее, и у него есть время.

Хойкен обнял и поцеловал Лизель в щеку, а потом пошел попрощаться с отцом. В спальне никого не было, но окно широко распахнуто, чтобы комната проветрилась от дыма сигары. Где же отец? На кровати его тоже не было. Хойкен подошел к окну и выглянул в сад. Старик шел вдоль газона. Он был в том же шелковом халате, но теперь его шея была укутана красным шерстяным шарфом, который старик часто носил в ненастную погоду. Садовники узнали хозяина и шли навстречу ему. Он помахал им рукой, и вскоре они все вместе обсуждали следующий этап работы. Отец держал сигару в руке и был очень похож на импресарио маленького театра, не хватало только какой-то мелочи. Хойкен сразу не понял, какой именно, и только взглянув на ноги старика, догадался. Отец был без носков. Голое тело виднелось из старых черных туфель. Из туфель, о которых он мечтал всю прошлую неделю.

9

На следующее утро Хойкен вышел из отеля в девять часов. Урсула позвонила и сообщила, что ее поезд снова опаздывает. Георг хотел поехать на вокзал другой дорогой, но потом стал размышлять о своих планах относительно книги о соборе. Эту идею он хотел обсудить сегодня в полдень с Петером Файлем. Хойкен давно уже собирался пойти в собор, а теперь у него есть хороший повод. Итак — вперед!

Он вошел во вращающиеся стеклянные двери у правого портала и остановился. Здесь было прохладно и темно. Глаза не сразу привыкли к сумраку. Холод всегда вызывал у него легкую дрожь в теле. Ребенком он спасался от него, пробегая по боковому нефу. Хойкен прищурился, стараясь разглядеть золотую раку с мощами трех святых королей, которая стояла в своем стеклянном футляре в центре огромного помещения. Собственно, из-за этой раки и был построен весь Собор. В течение многих веков он был могучим экономическим и духовным центром города. Сюда приезжали паломники со всего света. Вряд ли сейчас кто-нибудь помнит легенду о драгоценном ларце. Посетители слушают рассказ экскурсовода, но это им ни о чем не говорит. Как будто не было двух тысяч лет развития культуры и религии. Сегодня люди несутся с пакетами «McDonald’s» и запихивают в себя картофель фри, ступая в своих кроссовках «Nike» в совершенно чуждый им мир. Однако что это он так разволновался? Ведь он сам давно, с самого детства, не молится регулярно и посещает церковные службы только по большим праздникам. Раньше они все вместе — родители, его брат и сестра — почти каждое воскресенье ходили в собор. Он хорошо помнил древнюю, трудную для понимания латынь, легкий дым вокруг алтаря и вечные «назад» и «вперед», «встать» и «на колени». Ребенком он боялся потеряться в огромном храме среди множества людей, поэтому не отходил от своих родных. Отец всегда целеустремленно направлялся к нужному ряду и после службы шел в Мариенкапеллу, чтобы зажечь свечу перед большой иконой патрона Кёльна работы Стефана Лохнера.