Единственный и неповторимый - Адриенна Бэссо (2018)

Джоан напряглась и почувствовала, что у нее стал дергаться глаз. Она бросила мрачный взгляд через плечо на повара, который пожал плечами, показывая полное отсутствие интереса.

– Кажется, я пропустила оглашение предстоящего бракосочетания? – насмешливо спросила Джоан, хотя ей вовсе не было смешно.

Один из парнишек, возившихся с вертелом, фыркнул. Второй тоже не удержался. Их реакция не могла не порадовать Джоан.

Глаза Агнес – и ее рот – стали круглыми, как блюдца. Джоан снова усмехнулась. «Надо же, как ее легко вывести из равновесия».

– Не ошибись, Агнес, – почти дружелюбно продолжила Джоан. – Ты не первая женщина, которую мимоходом заметил мой отец, и не последняя.

– Я буду его женой, – заявила Агнес, впрочем, без прежней убежденности.

– Поживем – увидим.

Агнес открыла рот, но снова закрыла его, не в силах произнести ни слова, и задрожала от ярости.

– Я пыталась подружиться с тобой, – наконец, выговорила она. – Хотела быть доброй, отзывчивой. Но с тобой это невозможно. Ты холодна и высокомерна. Неудивительно, что лэрд Фрэзер поспешил избавиться от тебя.

Джоан бросило в жар. Агнес ей не понравилась с первого взгляда, и чувство неприязни становилось сильнее с каждой минутой, проведенной в ее компании.

– Ты ничего не знаешь о моих отношениях с Арчибальдом Фрэзером.

Агнес побледнела, но не отступила.

– Я знаю достаточно.

Джоан одарила ее мрачной усмешкой. С тех пор как в замке появилась Агнес – по сути, она вторглась и захватила его, – здесь не было мира. Этой женщине для жизни требовались сплетни и интриги, и она постоянно находилась в активном поиске и тех и других.

К несчастью, прошлое Джоан делало ее идеальной мишенью. Мало кто мог понять, почему она сбежала от молодого, красивого, изысканного лэрда, коим считался Арчибальд Фрэзер, зато никто не подвергал сомнению тот факт, что расторжение их брака было его решением.

После возвращения Джоан домой потребовался почти целый год, чтобы отвратительные слухи, распространившиеся из замка Армстронг со скоростью лесного пожара, наконец стихли. Но благодаря нескольким заинтересованным вопросам Агнес они легко воскресли.

Уже только одного этого было достаточно, чтобы проникнуться к ней неприязнью. А ее чванство и всезнайство стали последней каплей. Джоан понимала, что самым правильным было бы избегать ее и не обращать внимания на язвительные замечания, однако ей всегда было трудно уклоняться от споров. За открытое неповиновение ей пришлось заплатить высокую цену в браке. Супруг избивал ее так сильно, что она потом много дней не могла ходить.

– Ты мелочная недалекая бабенка, которой Господь дал меньше мозгов, чем гусю, – с вызовом заявила Джоан. – Твои знания о моем браке основаны на досужих сплетнях и лжи. Если бы ты для меня хотя бы что-то значила, я бы поделилась с тобой правдой, а так, мне жаль зря тратить время на разговоры с тобой.

Агнес побагровела.

– Я не стану терпеть оскорбления от тебе подобных! – взвизгнула она. – Ты еще пожалеешь, что приобрела такого врага, как я. Когда я стану здесь хозяйкой – а я ею буду, не сомневайся, – то с величайшей радостью вышвырну тебя отсюда вместе с твоим грязным ублюдком.

Рука Джоан инстинктивно взметнулась, чтобы дать глупой женщине пощечину, но удара не последовало. Вместо этого Джоан сжала кулак и медленно досчитала до десяти. Она никогда и ни на кого не поднимет руку, даже если человек этого заслуживает.

Агнес развернулась и поспешила выбежать из кухни. По пути она споткнулась о корзину с овощами и едва не растянулась на каменном полу. В кухне воцарилась тишина, прерываемая только шипением капель жира, падающих с вертела в огонь.

– Это плохая идея – делать из нее врага, – заметил повар.

Все еще чувствуя себя возбужденной, Джоан повернулась к нему.

– Знаю, но эта женщина способна довести до греха святого.