Любовный пасьянс - Елена Озерова (1997)

Предыдущие два дня Алена безвылазно сидела дома, корпя над статьей для журнала «Постфактум». Материальчик был так себе, средней важности, об образующихся женских клубах в поддержку экономических реформ. Забавно, конечно. Знамение времени: раньше женщины собирались в клубы, чтобы поговорить о мужиках, а теперь вот об экономике. Но Алене очень хотелось хоть что-нибудь написать для такого модного и солидного журнала, как «Постфактум». Хотя бы просто для того, чтобы отметиться. Она набралась храбрости, сама позвонила и предложила им на выбор несколько тем. Ответственный секретарь ее вежливо выслушал и отфутболил в отдел «Общество», редактором которого был ее однокурсник Коля Алексеев. Однако с Колей Алена никогда не то что не дружила, а даже в приятельских отношениях не была. Так, кивали друг другу при встрече. И сейчас Коля, конечно, вспомнил ее, но никакого восторга не выказал. Наоборот, Аленино предложение о сотрудничестве было принято довольно кисло. Оно и понятно: в последние несколько месяцев вся журналистская братия ринулась писать в «Постфактум»: и престижно, и гонорары высокие, бедный Коля своих друзей-то не всех может пристроить. Перебрав несколько названных Аленой вариантов, Алексеев остановился на женских клубах. «Только я ничего не обещаю, — «обнадежил» он Алену на прощание. — Напиши, а там посмотрим».

И вот сегодня она должна была сдать готовый текст. Уж как она его облизывала, как подчищала! Пожалуй, так трепетно она относилась только к своему первому интервью — когда она, учась на втором курсе, прорвалась к одному знаменитому рок-кумиру. И к походу в редакцию Алена готовилась не менее тщательно, чем к встрече с тем певцом. Красивой женщине везде рады, может быть, и еще что-нибудь закажут. Коля Алексеев тоже мужик, и глаза у него есть.

Сегодня она решила одеться под Твигги — знаменитую топ-модель семидесятых, одно время забытую, а теперь снова входящую в моду. Но Алене Твигги всегда нравилась. Вроде бы девочка-подросток, маленькая и худенькая, а на самом деле жутко сексуальная. И внешние Аленины данные вполне позволяли ей взять Твигги за образец. А придуманный Аленой туалет в стиле Твигги был, что называется, простенький, но со вкусом. Строгое бордовое платье, на ладонь выше колена, талия подчеркнуто обозначена широким свободным ремнем. Черные плотные колготки, высокие сапожки с тупыми носами и квадратным каблучком выгодно подчеркивают стройность ног. Черная гладкая и блестящая челка с хорошо продуманной небрежностью асимметрично спадает на лоб, и на висках два черных кокетливых завитка. Косметики на лице немного, но все, что надо показать, подчеркнуто, а все, что не надо, — скрыто. Теперь донести бы это произведение искусства до редакции в целости и сохранности, чтобы в метро не помяли и на улице не забрызгали.

«Постфактум» арендовал офис в центре, возле Миусской площади. С трудом распахнув тяжелую дверь, Алена вошла в вестибюль и в нерешительности остановилась возле милицейского поста. Она инстинктивно боялась вахтеров и милиционеров, а пропуск Коля наверняка забыл заказать.

— Моя фамилия Арьева, — робко сказала Алена. — Я договаривалась с редактором отдела «Общество» Алексеевым, и…

Милиционер посмотрел в лежащий перед ним список.

— Арьева? Есть такая, проходите.

Надо же, про себя удивилась Алена. Коля не забыл, что я должна прийти. А она-то была уверена, что придется долго упрашивать, чтобы ее пропустили.

Но чудеса еще не кончились: когда Алена поднялась наверх, она застала Колю в кабинете одного, и не нервно разговаривающего по телефону, а спокойно пьющего чай. Завидев ее, он приветливо заулыбался:

— А, вот и ты! Молодец, что не опоздала. Проходи, проходи!

Встал из-за стола, помог Алене снять пальто — и этим добил ее окончательно. Галантностью Коля никогда не отличался. А сейчас, усадив ее в кресло, заботливо спросил:

— Чай будешь? Или лучше кофе?

— К-кофе, пожалуйста, — от удивления Алена даже стала слегка заикаться.