Сбежавшая невеста - Хэстер Броун (2016)

Стоило мне укрыться за тарелкой с сосисками в булочках, и я сразу же почувствовала себя лучше, а Дикон немедленно пустился в долгий рассказ о том, в каких сочетаниях он использовал яичный белок при замешивании краски, пытаясь добиться художественной аутентичности, а в итоге объелся крема с оставшимися желтками. Из всех его откровений я поняла примерно четыре слова, но это не мешало мне сочувственно кивать, наполняя три чашки одну за другой пуншем святого Петра и коктейлем, который Джо отыскала в энциклопедии по винтажным вечеринкам (божественный ингредиент: бенедиктин или бренди, в большом количестве).

В моем арсенале имелось выражение лица «Слушатель на вечеринках», за долгие годы доведенное до совершенства, так что вскоре Дикон уже исповедовался в том, что крошечных демонов на своей картине он рисовал со всех, кто в прошлом над ним насмехался. (Насмешников было много.)

Тем временем дверной звонок все трещал и трещал, радостные вопли приветствовали каждого новоприбывшего, и мы с Диконом, уступая волне гостей в странных костюмах, вынуждены были все глубже забиваться на кухню. Я полагала, что большинство приглашенных ограничится обычной одеждой, добавив к ней нимб или рога, но друзья Джо, получив возможность надеть облегающие штаны с пайетками и свиную маску, ни за что бы ее не упустили. К нам пришли игрок в гольф, мясник, мужчина, одетый для танца на шесте (кажется, так он понимал рай, но для всех остальных это было настоящее окошко в ад), три Бритни Спирс разного возраста и один Боно.

В десять Джо пробилась сквозь Три Возраста Бритни, загородивших собой вход, и с отчаянием уставилась на меня, сжимая в руке телефон. Я почти не слышала ее за шумом поп-музыки и нарочитым флиртом гостей.

– Мне нужно выскочить! – прокричала она, указывая на телефон. – Материнский кризис. Мэриголд говорит, что, похоже, забыла выключить газ в квартире.

– Что? Да ты шутишь? – Во рту у меня немедленно пересохло. – Нам вызвать…?

Джо покачала головой.

– Не паникуй. Это, скорее всего, очередное вранье, чтобы вытащить меня отсюда побыстрее. Ты же знаешь, Мэриголд жить не может без драмы. Готова спорить на что угодно: стоит мне спуститься, как она вдруг «вспомнит» о сумочке, которую просто обязательно нужно завезти ей на выходных. Слушай, я ненадолго. Выйди и займись вечеринкой. Тед только что пришел. Нарядился доном мафии или Доном Дрейпером из «Безумцев»[2], я так и не поняла.

А я не поняла, от чего я паникую больше – от того, что Мэриголд «вероятно» превратила наш дом в бомбу замедленного действия, или от того, что мне придется развлекать толпу в нашей гостиной.

– Там все в порядке? Очень уж громко, – с тревогой сказала я.

– Так и должно быть на замечательных вечеринках, тихоня. – Джо помахала рукой приглашающим жестом. – Давай, иди туда, общайся! Проверь, не пришел ли Макс! Деловитый вид придаст тебе уверенности.

И она исчезла.

«Давай, Эми, – сурово велела себе я. – Большинство гостей ты раньше уже встречала. И ты хозяйка. Ты должна туда выйти, хотя бы ради булочек с сосисками».

Я протиснулась между Школьницей Бритни и Соблазнительной Стюардессой Бритни, держа перед собой поднос с закусками, словно щит. Мне удалось избавиться от трех булочек с сосисками и заметить, как Тед болтает у большого окна с монашкой в мини-юбке, когда у двери вдруг раздался грохот и шум. Голова сама развернулась к его источнику, и я чуть не уронила поднос от ужаса.

В дверном проеме, расставив руки и запрокинув голову, словно от сильного порыва ветра, застыл в журнальной позе до смешного красивый мужчина, позволивший своим каштановым волосам картинно рассыпаться, обрамляя лицо. Я не зря сказала «до смешного»: его лицо было настолько загорелым, симметричным и модельно-идеальным, что он казался ненастоящим. Одет он был в полосатую рубашку, напомнившую мне о рождественских карамельках, и обтягивающие красные джинсы. Очень обтягивающие красные джинсы. Слишком обтягивающие.