Не жди моих слез - Наталья Калинина (1996)

— Но ведь мы никому не делаем зла! Почему они не могут оставить нас в покое?

Я тут же отправилась на вокзал. В кассе работала мама моей школьной подруги, и мне удалось взять два «СВ».

В нашем городе знают друг про друга все и даже больше. Поэтому я сказала Валерии Даниловне, что на выходные ко мне приехала подруга из Москвы, родители которой работают в ЦК. Разумеется, она, эта подруга, с детства привыкла путешествовать только в «СВ».

— Не надену его ни за что, — сказал Никита, отшвырнув парик в угол. — Пускай они меня арестуют. Я скажу им, что люблю тебя и хочу на тебе жениться.

— А дальше что?

— Как что? Можно будет свободно заниматься любовью. Вот что.

— Ну да, устроить сеанс любви для всех желающих. Приходите посмотреть, как школьник трахает студентку.

— Зачем ты так. — Никита обиженно поджал губы. — Нам ведь хорошо вместе. Тебе больше ни с кем не будет так хорошо.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю. Ты — моя женщина. А я твой мужчина.

— Похоже, последнее время ты часами торчал у видика.

— Предположим. Разве это плохо?

— Это просто замечательно. Только ты забыл, что у тебя есть родители.

— Я сам с ними поговорю. У меня сейчас очень трудный возраст. Они поймут, что ты помогаешь мне пережить его.

— Я не собираюсь быть твоей нянькой. Послушай…

Я имела неосторожность сесть на край кровати. Никита тут же этим воспользовался. Мы катались клубком по кровати, царапали друг друга ногтями, я даже укусила Никиту до крови за плечо.

Я первая пришла в себя.

— Все равно нам нужно ехать в Москву, — сказала я, доставая из угла парик. — Можно обойтись и без милиции. Ты был в Риге или в Ленинграде. Или же захотел взглянуть на Тихий океан. Потом что-нибудь придумаем.

— Правда? — В его глазах блеснула надежда. — Ты на самом деле что-нибудь придумаешь? Ты меня не бросишь?

— Если будешь меня слушаться.

— Буду. Как ручная болонка.

…Мы вполне благополучно добрались до столицы. С вокзала я направилась к себе. Я запретила Никите звонить, тем более появляться у меня дома.

Он пообещал быть послушным.

С Чезаре я познакомилась в ресторане гостиницы «Советская», где наша группа гуляла на свадьбе Лильки Манукян. Он говорил по-английски и даже немного по-русски. К концу вечера я уже много о нем знала. Живет в Парме. Торгует предметами сантехники, мраморной плиткой и так далее. Жаждет завязать контакты с русскими бизнесменами. Верит в перестройку и Горбачева. Ну и прочая чепуховина.

Он был симпатичным малым и выгодно отличался от наших мужчин не только своим костюмом и обувью, но еще и манерами. Он пригласил меня покататься по ночной Москве. Я согласилась.

Потом мы заехали к нему в гостиницу и часа два проболтали за коктейлями в ночном баре. Я упилась в стельку, но мозги соображали без помех. Я поняла, что очень нравлюсь Чезаре.

Похоже, мои горизонты расширялись.

Он пригласил меня в Большой на «Спящую красавицу», и я, ясное дело, приняла приглашение.

— Заедем днем в «Березку», и я куплю тебе нарядное платье и туфли, — сказал Чезаре, стараясь тактично не смотреть на мои изрядно поношенные замшевые сапоги и бархатную юбку, которую привез мне из Парижа покойный Баруздин.

— Но у меня есть что надеть, — сказала я, испытав приступ стыда за свою совковость. — Просто сегодня я пришла в ресторан прямо из института.

— О, я знаю. — Чезаре широко улыбнулся и похлопал меня по плечу. — Но я люблю делать подарки. Я очень люблю делать подарки.

Это был восхитительный день. Мы посетили несколько «Березок», где на меня с завистью пялились размалеванные под валютных проституток продавщицы. Платье, костюм, сапога, две пары легких туфель, белье… Он оказался щедрым парнем, этот Чезаре.

Он сам напросился ко мне домой на чашку кофе.

— Очень уютно. Такой я и представлял твою квартирку. Ты не замужем?