Голос сердца - Кришан Чандар (2007)

— Увидишь девушку на дороге — испытай меня. Я не такой дурак, как ты. Никогда бы не подумал, что молодой здоровый мужчина может быть таким трусом.

— Не выводи меня из себя, Бахтияр!

Тот озорно рассмеялся. Он знал, что девушки — слабость Махадева и что он побаивается их, несмотря на непреодолимое влечение к ним. Завидев девушку, он начинал волноваться и дрожать. Поэтому Бахтияру и нравилось издеваться над Махадевом. Наклонившись к шоферу, он спросил:

— Что бы ты сделал, если бы увидел девушку одну на дороге?

Шоссе, по обе стороны густо заросшее деревьями и кустарником, было совершенно безлюдно.

— Если бы мне сейчас встретилась девушка, — начал Махадев, и мускулы на его руках налились, — я бы остановил машину, взял бы девушку на руки и так сжал в объятиях, что у нее косточки затрещали бы.

— Молодец, Махадев! — подстрекал Бахтияр.

— Так сжал бы, как сжимают орех в ладонях, чтобы расколоть его.

— А потом?

— Вывернул бы наизнанку и съел, как съедают ядро ореха. Съел бы, и все!

Девушка отпрянула от щели. Вместе с Дикарем она слышала весь разговор. Им не было видно ни шофера, ни Бахтияра, но голоса их доносились отчетливо.

Услышав последнюю фразу, она вздрогнула и выпрямилась. Лицо ее побелело от страха, сердце громко застучало. Ей казалось, что на нее надвигаются страшные окровавленные руки шофера. Дикарь вновь заставил окно в кабину тюком с хлопком, и они оказались на своих прежних местах.

Грудь девушки все еще высоко вздымалась, и вся она так дрожала, что Дикарь невольно положил руку ей на плечо, но девушка резким движением скинула ее и, сверкая глазами, сказала:

— Не смей до меня дотрагиваться!

Дикарь испуганно отодвинулся, но через минуту машина так круто развернулась на одном из горных поворотов, что его бросило к девушке. Грудь его прижалась к ее груди, руки легли на ее плечи, щека коснулась ее лица. Это длилось недолго. Через минуту девушка оттолкнула его так, что он очутился на своем прежнем месте. Оба глубоко дышали. Дикарю показалось, что кто-то развел огонь в его груди.

«Неужели всегда бывает такое ощущение, когда дотронешься до девушки?» — подумал Дикарь. Он удивленно смотрел на свою спутницу, которая пыталась встать. Снова толчок — и снова их бросило друг к другу.

Через несколько минут, когда рытвины остались позади, Бахтияр, усаживаясь поудобней, обратился к Махадеву:

— А если бы во время этих толчков вместо меня здесь сидела какая-нибудь женщина…

— О! — простонал Махадев, и рот его остался открытым, как у рыбы, выброшенной на берег. Он прибавил газ, и машина помчалась еще быстрее.

Девушка уселась на прежнее место, одернула юбку, поправила растрепавшиеся волосы и, сердито взглянув на Дикаря, спросила:

— Ты почему наваливаешься на меня?

— Я же не сам это делаю. Меня подбросило на повороте.

— Неправда!

— Честное слово!

— Обещай, что больше не будешь так делать!

Она требовала невозможного, поэтому теперь рассердился Дикарь. Но ему нужно было попасть в Бомбей, и было бы совсем некстати, если бы она вдруг подняла шум, поэтому он пообещал ей больше так не делать, хотя и не отказался бы еще раз испытать то удивительное ощущение, которого он не знал прежде.

— Возьмись руками за уши и поклянись!

Дикарь покорно взялся руками за уши, несмотря на то, что весь покраснел от злости, потому что он не чувствовал себя виноватым. Если бы он видел заранее рытвины, то подготовился бы к толчку, но как же он мог знать об этом здесь, среди тюков с хлопком! За кого она его принимает, в конце концов? Он положил мешок хлопка между собой и девушкой и устроился поудобнее. Теперь они сидели каждый в своем укрытии. Некоторое время царило молчание. Наконец девушка не выдержала. Прислонившись спиной к тюку, она спросила у Дикаря:

— Ты долго будешь молчать?

— Что?

— Ты даже не спросил меня, кто я, откуда, почему я еду одна.