Финальный аккорд - Кевин Милн (2016)

– Ну, строго говоря, мы живем в Мадера, не Фресно. Но достаточно близко.

– Стюарт! Все в вашей семье говорят, что вы живете в Фресно! Смирись с этим! Разве недалеко от вашего дома нет станции?

– В паре миль, да. Но мы видим поезда всего в полумиле отсюда, когда они проходят мимо. Дети любят смотреть на них из дома на дереве, когда слышат гудок.

– Поезжайте туда! – сказал я, когда вышел в главный вестибюль больницы. – Скажите полиции, чтобы они поехали на вокзал. И если ее там не будет, проверьте автобусную станцию. Прочешите весь общественный транспорт в городе. Позвоните в такси, может быть, кто-то подвозил девочку, которая попросила отвезти ее в Сан-Франциско.

– Ты думаешь?

– Да. Я думаю, что у нее сумасшедшая пачка денег, которая жжет ей карман, и она решила потратить их на то, что ей больше всего сейчас хочется получить. Увидеть свою маму.

* * *

Через двадцать минут, вскоре после полуночи, когда я мчался через Окленд по 580-й федеральной автостраде, мой сотовый зазвонил в третий раз за ночь.

– Стю?

– Мы нашли ее! – кричал шурин. – И с ней все в порядке. Ты был прав, она пошла прямо по рельсам и дошла по ним до станции.

Ранее вечером я плакал над тем, что случилось с Анной – мучительные слезы сожаления, гнева и вины касательно ее судьбы. Сидя там, в своей машине, и нарушая все пределы допустимой скорости, которую фиксировали камеры слежения, я заплакал первыми слезами радости за все время, как помнил себя, возможно, вообще впервые в своей жизни.

– О… мой… Бог, – воскликнул я в восторге. – Спасибо, Стюарт.

– Только ты знал, где искать. Но мы бы, в конечном счете, тоже нашли ее. Одна дама, которая работает в ночную смену на вокзале, сделала звонок в полицию вскоре после нашего с тобой разговора. Она сказала, что не спустит глаз с явно потерявшегося ребенка, пока они не приедут на станцию.

– Я просто рад, что она в безопасности. Ты везешь ее обратно домой?

– Ну… – процедил он. – Не совсем. Она… не хочет ехать.

– Она думает, что у нее есть выбор?

– Она говорит, что уже купила билет на поезд в Сан-Франциско, и она ждет поезд, который ее туда отвезет.

– Немного упрямая…

– Такая же, как Анна, – съязвил он.

Удивительно, но ссылка на мою жену в коматозном состоянии и его младшую сестру не задела меня настолько, насколько мне казалось, это должно было быть.

– Да, – спокойно вздохнул я. – Такая же, как Анна.

– Так что я должен сделать?

– Ты не против зависнуть на вокзале немного? Я буду часа через два.

– Не торопись. Ее поезд не придет раньше пяти утра.

– Могу я с ней поговорить?

Он усмехнулся.

– Полное и бесповоротное «нет». Она говорит, что не разговаривает с тобой.

– Почему нет?

– Потому что она знает, что ты скажешь, что ей все еще нельзя увидеться с мамой, а она не хочет это слышать. Но что поделаешь, разве можно было ожидать чего-то другого от не по годам развитой девчушки, которая выломала оконную сетку, вылезла в окно и пешком ночью дошла до железнодорожной станции? Она довольно решительно настроена.

– Понятно. Ну, по крайней мере, скажи ей, что я еду и что я люблю ее. И крепко обними за меня. Я постараюсь приехать как можно скорее.

Через два часа, пятнадцать минут третьего утра, я вошел внутрь крошечного здания, которое служило станцией Мадера. Хизер и Стю сидели на маленькой деревянной скамейке. Хоуп вытянулась между ними и крепко спала.

– Хоуп, – сказал я, легонько подтолкнув ее локтем.

– Хоуп, папа приехал.

Она слегка приоткрыла глаза.

– Я собираюсь сесть на поезд, – еще окончательно не проснувшись, пробормотала она.

– Как насчет того, если мы поедем на моей машине?

Она подняла голову и потерла глаза, чтобы убрать пелену.

– Нет! Я еду к маме.