Рядом - Юлия Нет

Мужчина, появившийся первым, встал передо мной, обхватив мой подбородок рукой. Он вертел туда-сюда мою голову, заглядывая в глаза.

— Живой? Не ранен? – голос его был добродушным и приветливым, но почему-то это вызвало у меня негодование.

Я схватил его за грудки, сжав слабыми пальцами ткань его формы, хранившую в себе морозную прохладу улицы.

—Почему сейчас?... Почему не вчера?... Не час назад?

От моего рыка парень отшатнулся, удивленно меня разглядывая. Его лицо вдруг стало расплываться, смазывая черты, в ушах у меня громко застучал пульс, будто сердце переместилось в голову, а ноги стали слабеть, не выдерживая веса моего истощенного тела.

Меня поглотила долгожданная темнота, дарящая успокоение.

6.

Макс

***

Когда я с трудом разлепил тяжёлые веки, в глаза ударил свет, больно резанув сетчатку. Я снова прикрыл глаза, привыкая к свету сквозь полупрозрачные веки, но и в таком положении глаза болели. Значит, живой… Меня спасли?

Попытавшись пошевелить рукой, я почувствовал множество нитей проводов, удерживающих меня от движения, и всё-таки открыл глаза. Моё тело покоилось в мягком белоснежном окружении нормального человеческого постельного белья. Я явно чувствовал присутствие запахов лекарств. Бледные кафельные стены вокруг были непорочно чисты и бликовали от ярких потолочных светильников. Вся эта стерильно-красочная обстановка так контрастировала с тем местом, в котором прошли последние месяцы моей жизни, что я ощутил себя в другом мире, чужом и незнакомом.

Скинув с руки несколько проводков, я попытался встать, приподнявшись на локтях. Трубка капельницы упруго натянулась, и игла выскочила из вены, оставляя за собой яркий кровавый след на предплечье.

— Что вы, что вы? Вам нельзя вставать ни в коем случае! – неожиданно раздался голос позади меня.

Я дёрнулся, когда чьи-то руки надавили мне на плечи, возвращая меня в лежачее положение. Сбоку меня обходила девушка в медицинской одежде. Лицо её скрывала белая маска, и я видел только пару напуганных глаз над ней. Я схватил её за руку, вцепившись в её рукав.

— Где она? – прохрипел я.

— Кто? - медсестра попыталась отцепиться от меня, стряхивая мои пальцы.

— Ева… Девушка, с которой я был … Где она?

.

— Простите, я не знаю, о чём вы говорите. Вас доставили на «скорой», и вы были один. Больше никого не привозили.

— Когда это было?

— Ну, вы здесь уже пять дней…

Пять дней!!!? Где Ева? В моей голове понеслись пугающие мысли. Если я здесь пять дней, то Еву уже… Я не успел. Не успел даже попрощаться с ней. Я не увижу её уже никогда. А может, всё-таки успею? Я резко поднялся, сорвав последний провод капельницы, и спустил вниз ноги. Пространство вокруг меня стало качаться, словно я был на корабле, когда я сделал первые два шага. Девушка-медсестра снова подскочила ко мне, подхватив под руку.

—Куда… куда вы пошли? Нельзя вставать вам, слышите? – она попыталась развернуть меня в сторону кровати.

—Мне надо… надо успеть… я должен…

Сил сопротивляться даже такой слабой женщине у меня не было. Колени тряслись, будто я пробежал марафон, перед глазами всё плыло, а тело моё покрылось испариной после нескольких шагов. Я сдался.

Медсестра опустила мою голову на подушку и торопливо стала устанавливать сдёрнутые мною капельницы.

— Полежите, пожалуйста, спокойно! Ладно? Я сейчас дам вам успокоительного, - она бережно поправила волосы, спадающие мне на глаза. - Вам надо набираться сил.

— Что со мной? Почему я здесь? – моё сознание готово было покинуть, и мне с трудом давались слова.

— У вас обезвоживание, крайняя степень истощения, физического и морального, переломы рёбер, плохо сросшиеся… Вы должны находится в больнице. Я присмотрю за вами.