Вторая любовь - Джудит Гулд (1999)

Дороти-Энн оказалась совершенно одна, и никто лучше нее самой этого не знал. Слишком поздно, чтобы ждать, что Хант примчится к ней на помощь. Очень большое расстояние ему приходится преодолевать. Самое раннее, когда он может появиться здесь — и то с большой натяжкой — через час. Но к тому времени ветер будет дуть с такой силой, что даже сумасшедший не решится посадить на острове самолет.

И кто бы ни украл Зака и ни убил пилота с «Ситэйшн-1», не считая убийства няни Флорри и Сесилии, ему придется иметь дело…

Дороти-Энн моргнула и задохнулась.

Со мной.

Это единственно возможный вариант. И если она умрет, что ж, так тому и быть.

Я мать Зака. Именно я должна защитить его и спасти от беды.

Ее материнские чувства вспыхнули с новой силой. И даже еще сильнее, когда Дороти-Энн заметила — да может ли такое быть? Или ей это снится? — два освещенных окна!

Там, на плоской стороне сборного дома из гофрированного железа, последнего в левом ряду.

— Благодарю тебя, Господи! — выдохнула Дороти-Энн.

Она заторопилась, пробираясь по скользкой, засасывающей грязи, не обращая внимания на капли дождя, жалящие ей лицо. Она позволила затеплиться в душе лучику надежды.

В спешке Дороти-Энн споткнулась о ветку и упала. Ей удалось собраться в последний момент и опереться на руку. Поднимаясь на ноги, она скорчила гримасу омерзения. Грязь оказалась дюймов в восемь глубиной, и ее правая рука погрузилась в нее по локоть.

Неважно. Дождь мгновенно все смоет.

И вдруг она оказалась у цели. У последнего дома в левом ряду. Вблизи свет в окнах оказался ярче и приветливее, чем ей показалось. Дороти-Энн готова была уже броситься к двери и распахнуть ее, но тут ее удержал какой-то первобытный инстинкт.

Осторожно…

Дороти-Энн подкралась к ближайшему окну, вжимаясь в алюминиевую стену, и чуть наклонила голову вперед. Она заглянула в окошко сбоку так, чтобы увидеть происходящее внутри, не выдавая своего присутствия.

Просто на всякий случай…

Дороти-Энн увидела аккуратные ряды обеденных столиков и складных стульев. Длинная стойка с углублениями для кастрюль. Длинная ресторанная полка из нержавейки. И… Неужели глаза подводят ее? За стойкой работает толстая женщина! Готовит себе, как будто вокруг ничего необычного не происходит… Словно приближающийся ураган — это мелкое неудобство!

Дороти-Энн облегченно вздохнула. «Здесь нечего бояться, — подумала она, чувствуя как с плеч падает огромная тяжесть. — Я и вправду становлюсь параноиком».

И не медля больше ни секунды, она пошла к двери. Крепко ухватилась за ручку, чтобы ветер не смог вырвать ее из рук, повернула и толкнула дверь.

Дверь была заперта.

Дороти-Энн постучала, понимая всю глупость подобного следования правилам хорошего тона. За ревом ветра, грохотом оторванных веток и унесенных ураганом предметов, колотивших в стены домика, ее стук никто не услышит.

Она забарабанила в дверь кулаками, отчаявшись попасть внутрь, укрыться от дождя и ветра. И совершенно бесполезно спрашивать женщину, где мужчины. И видела ли она маленького мальчика десяти лет.

Дверь открылась. Толстуха встала на пороге, желтый свет четко обрисовал ее силуэт в проеме. Она была одета в черное, белоснежный фартук завязан на талии, его верх свободно болтается, на шее блестит крошечное распятие.

— Ах вы бедняжка! — запричитала она. — Вы вся испачкались и промокли. Если вы так и будете тут стоять, то промерзнете до смерти. Входите, входите.

Женщина обняла Дороти-Энн и провела ее внутрь. Толстухе понадобился весь ее немалый вес и точный удар бедра, чтобы закрыть дверь. Она повернула ключ в замке.

— Иначе все время открывается, — пояснила она. — Но вы появились как раз вовремя. У нас сегодня отличный ужин. Он скоро поспеет. А пока позвольте мне помочь вам снять плащ.

И только тут Дороти-Энн увидела то, что было в углу. Поставлено очень разумно, так что из окна не увидишь.