Рассвет на закате - Марджори Иток (1995)

Миссис Крейн встала, также допив свой кофе. Элинор тоже поднялась, поморщившись от боли в спине. Она спросила:

— Марвин нашел что-нибудь, что ему понравилось?

— Ну что вы, дорогуша, я и на порог его не пустила. Он может приехать на аукцион, как все остальные. Сначала передняя комната. Кажется, я припоминаю, что Джулии нравилась качалка моего деда, но я заберу ее с собой.

— По-моему, звонит телефон.

Они прислушались. На этот раз звонок раздался четко. Миссис Крейн указала Элинор на залитую солнцем приемную и пошла к телефону.

Оставшись в одиночестве, Элинор осмотрелась. Высокие узкие окна, на одном висит клетка с канарейкой, которая деловито роняет зернышки на тканый одноцветный коврик. Удобная, обтянутая материей софа и реставрированные стулья. Белый стол конца пятидесятых годов венчали лампы из универсального магазина и пышная лоза из пластика. Гигантский телевизор. Резной кофейный столик на ножке с завитками, на нем сумка с рукоделием. А между дверей из кухни в столовую стоял действительно очаровательный честерфилдский сервант, покрытый несколькими слоями потемневшего лака. Попадание прямо в точку.

Элинор достала список Джулии и взглянула. Там он был.

Миссис Крейн все еще находилась у телефона. Элинор еще раз внимательно осмотрела сервант. Безупречно. Когда она выпрямилась, ее глаза устремились к широкой, в рамке, фотографии на стене. Там были миссис Крейн, ее муж, сын, его жена и «трое отличных детишек». Они смотрели прямо в объектив. Расслабленные. Спокойные. Улыбающиеся.

Слезы набежали на глаза Элинор, капая с ресниц, и она внезапно отвернулась, не в силах вынести этого вида. Семья. Все вместе.

«Почему? Что она сделала не так, что лишило ее возможности иметь семью?»

— Сосед звонил, — сказала миссис Крейн, появляясь на пороге.

Элинор торопливо наклонилась, отвернув лицо, которое предательски выдавало ее состояние, и провела пальцем по красивым латунным ручкам выдвижных ящиков.

— Это очень красиво, — сказала она в надежде, что ее голос не покажется миссис Крейн странным.

— Да, правда. И тем не менее мне с трудом удалось помешать маме выбросить его за ненадобностью. Она говорила, что ей надоело видеть его, она хотела купить один из новых шкафов магазина Сирса и поставить на это место. А теперь, милая, взгляните на спальню. Там не слишком много интересного, но есть отличный старый комод. Папа купил его где-то в тридцать седьмом у какого-то старика-немца, и уже тогда комод не был новым.

Папе следовало бы сэкономить деньги. Но Элинор не стала указывать на дряхлую фанеру и неумело зачиненную хозяевами заднюю часть. Улыбнувшись, она кивнула, и они вышли.

Осмотр занял всего двадцать минут.

Вернувшись на крыльцо, Элинор убрала в сумку свой список и поблагодарила хозяйку.

— Созвонимся в понедельник, — сказала она. — У вас здесь действительно есть красивые вещи. Я знаю, что Джулия захочет получить их.

До машины ее проводила дружелюбная долговязая гончая, а три молочных джерсийских коровы удивленно разглядывали Элинор, которая попыталась развернуться в очень ограниченном пространстве без того, чтобы не повалить старую деревянную изгородь. Помахав на прощанье Мэй Крейн, которая застыла на крыльце, она наконец выехала на дорогу.

Так или иначе, а этот час она провела с пользой. Джулия будет довольна.

А еще определенно придется держать ухо востро с этим отвратительным Марвином Коулсом.

И как ему в голову пришло, что она бросит Джулию ради того, чтобы работать на него. Да она лучше станет крыс морить.

Кофе в ее кружке снова остыл, но никакая теплоизоляция не смогла бы работать так долго. Хотя не имеет значения, она уже выпила столько, что могла бы отправить в плаванье гребную шлюпку.