Ящик Пандоры - Мэри Шелдон (2005)

В обеденный перерыв мы доставали из шкафчиков коробки с едой и рассаживались по скамейкам. Том и Бобби заняли мне место, и я уселся между ними, как было всегда, еще с детского сада. Я поискал глазами Пандору, но не увидел ее ни за одним из столов. Тогда я встал и сказал друзьям, что сейчас вернусь.

В конце концов я нашел ее с другой стороны здания. Она сидела на земле, на самом солнцепеке, и я заметил, что коленки у нее уже покраснели.

— У тебя будет солнечный удар, — сказал я.

— Нет, — она покачала головой, — мне здесь хорошо.

Я прекрасно помню эти первые слова, прозвучавшие так странно, будто на два голоса.

Я увидел, что у нее нет коробки с едой.

— А где твой обед?

— В старой школе был кафетерий. Маме в голову не пришло дать мне что-нибудь с собой.

— Подожди минутку.

Я вернулся к скамейкам и забрал свою коробку.

— Вы уж дальше без меня. — Не дав приятелям времени на расспросы, я быстро вернулся к Пандоре.

Я сел на землю рядом с ней, открыл коробку и вытащил куриную ножку.

— Вот, возьми. Мама всегда дает мне столько, что съесть невозможно.

— Спасибо.

Она откусила кусок курицы и улыбнулась мне:

— Правда, здорово.

Я прислонился к горячей стене и смотрел, как она ест. Я так и не сказал ей про ловлю зубатки, но это казалось неважным. Мне было хорошо, как никогда в жизни. И причина, вероятно, заключалась в том, что я полюбил ее в ту самую минуту, когда увидел.

До встречи с Пандорой у меня были такие одинаковые друзья, словно всех нас сделали под копирку. Все мы жили в районе Мескит, в оштукатуренных домах с черепичными крышами и бассейнами, на день рождения покупали друг другу подарки в одном и том же магазине игрушек «У дядюшки Дэна» и ежемесячно стриглись у Рона в торговом центре. Даже наши родители занимались примерно одним и тем же. Среди отцов имелись хозяин лавки, строительный подрядчик, водопроводчик, а матери работали администраторами, медсестрами, учительницами. Мы почти не расставались, болтались вместе по городу или ходили в гости друг к другу, ездили на велосипедах, купались, бегали в кино. По субботам утром играли в футбол, а потом в видеоигры в компьютерном клубе у Шейки. А если намечалось какое-то особое мероприятие, то оно всегда становилось массовым — соберется одна семья в Диснейленд или аквапарк «Рейджинг Уотерс», так за ней в автофургонах потащится вся округа.

У Пандоры Браун была совсем другая жизнь. Во-первых, она жила в Дрим-хоумс. Их построили в пятидесятых годах для семей с низкими доходами, и к тому времени, когда я появился на свет, этот район стал довольно опасным местом. Днем там еще ничего, зато по ночам грабили, вламывались в дома, торговали наркотиками и даже стреляли на ходу из машин. Всем нашим запрещали туда ходить под страхом домашнего ареста.

Однажды, где-то через неделю после начала занятий, Пандора пригласила меня к себе. Я спросил, где она живет, и она ответила, что в Чиа-плейс. Я ушам своим не поверил. Сначала подумал, что есть еще какой-нибудь Чиа-плейс или она неправильно назвала место.

— А что здесь такого? — допытывалась Пандора, но, раз уж она не знала, я, конечно, не собирался ничего ей говорить.

Я чуть не сказал, что не смогу прийти, но потом передумал. Я все устрою так, чтобы мама не узнала, куда я отправился.

После школы мы сели на велосипеды и поехали к Пандоре. Я никогда не видел такого дома, как у нее. У нас в семье принято гордиться своим домом, мы всегда торопились в очередной раз его покрасить, хотя в этом еще не было необходимости, а в наших садиках не росло ни одного сорняка. Дом Пандоры выглядел неухоженным. На крыше кое-где отвалилась черепица, а сквозь асфальт подъездной дорожки проросла трава. Однако Пандора не сказала об этом ни слова, промолчал и я.