Девственница - Джуд Деверо (2015)

Даже не глядя на Роуана, Джура чувствовала, как он колеблется. Он отошел, только услышав звон стали. Джура невольно обернулась. Он широко шагал к двум высоким подросткам, действительно и всерьез пытавшимся прикончить друг друга. В одном она узнала молодого человека, передавшего, что ее ждут на конюшне. Он был темен, как ланкониец, и она не поняла, что перед ней англичанин, тем более что он говорил на ланконийском. Может, запомнил слова наизусть и бойко повторил при встрече?

Роуан спокойно, без страха и нерешительности встал между дерущимися, широко развел руки, толкнул обоих ладонями в грудь, и мальчишки полетели в разные стороны, приземлившись на задницы в облаках пыли.

– Мои люди не дерутся друг с другом, – не повышая голоса, объяснил он.

– Я не твой человек! – завопил Кеон. – Мой отец – Брокаин, и…

– Я твой хозяин! – оборвал его Роуан. – Ты не только зернас. Ты ланкониец, и я твой король. А теперь оба идите и почистите мою кольчугу, чтобы она сверкала на солнце.

Монтгомери, поднявшись, громко застонал. Для того чтобы почистить кольчугу, нужно положить ее в большой кожаный мешок с маслом, после чего перекидывать друг другу ногами, как мяч. Все равно что пинать тяжелый камень!

Тал хмыкнул, довольный тем, как ловко сын уладил ссору. Джура порывисто повернулась к нему.

– Радуешься всему, что бы он ни сделал! – прошипела она. – Он предъявляет права на трон, который ему не принадлежит! Хвастается, что он король всех ланконийцев, но, чтобы стать им, должен объявить войну другим племенам. Значит, намеревается убить Брокаина и Бриту? Как насчет Мерека и Йена? Сейчас между нами мир, но что, если этот человек начнет убивать, чтобы насытить свое тщеславие и объявить себя королем всех племен? Нам не нужна новая война. Каждое племя охраняет свои границы. Если их нарушить, на нас тоже нападут, и мы перестанем существовать. Пожалуйста, умоляю тебя, дай нам короля, который понимает, как нужно править.

Тал ответил яростным взглядом. Лицо побагровело от сдерживаемой ярости, которая и вызвала очередной приступ кашля.

– Убирайся! – закричала Лора, вскакивая и нависая над отцом, как заботливая мать-медведица. – Ты своего добилась: видишь, как ему плохо!

Джура повернулась и, не глядя по сторонам, покинула ристалище.

Роуан направился к отцу, не сводя при этом глаз с удалявшейся девушки.

– Глупец, – прохрипел Тал. – Она сделает тебя несчастным и превратит твою жизнь в ад.

– У меня нет выбора. Если я стану королем, она должна быть моей, – улыбнулся Роуан.

– Твоей? – переспросила Лора. – Роуан, что происходит? Скажи мне, что ты… не думаешь о… союзе с этой женщиной! Она груба, нагла, не думает ни о ком, кроме себя, не уважает твое право на трон. Ей вообще не место в нашем доме, не говоря уже о столь высоком звании, как королева Ланконии!

– Мм-м, – промычал Роуан и вернулся к лучникам.

Последующие несколько дней Джура все свое время посвящала тренировкам. Она ни разу не посетила пиры в честь прибывающих участниц турнира и не покидала ристалища, чтобы их приветствовать. Вставала до рассвета и пробегала много миль по длинным извилистым тропинкам вокруг городских стен. Перепрыгивала через ручьи, ходила по упавшим деревьям, метала копье и стреляла из лука. Делала перерывы только на то, чтобы жадно поглощать еду, а по ночам крепко спала и не видела снов.

– Джура, – сказала Силин на четвертый день, – умерь свою прыть. – Ты слишком устанешь, чтобы соревноваться.

– Я должна быть готова. Мне нужно выиграть.

– Ты хочешь выиграть? – мягко спросила Силин.

– Я должна выиграть, чтобы победа досталась тебе. Ему необходимо иметь мудрую жену. Его глупость и тщеславие поразительны. Без тебя он, боюсь, уничтожит Ланконию.