Любовники - Кэтлин Уинзор (1997)

Ее голос словно вошел в него, и он не сразу понял, что это за звук. Он повернулся и увидел совсем рядом ее лицо; ее глаза цвета морской волны и розовый влажный рот; ее нежную кожу и волосы, легкие, как морская зыбь. До него донесся легкий аромат дыхания Дульчи, возбуждая желание испить его, напиться им и опьянеть так сильно, как еще ни разу не случалось с ним в жизни. Зачарованно глядя на нее, Эрик увидел, что все цветы вокруг становятся все больше и больше, выше, пышнее, цветистее, как бы разбухая во все стороны огромными желтыми, красными, пурпурными и розовыми трубами. Деревья тоже стали стремительно увеличиваться в размерах, они множились, утолщались, их обвивали огромные виноградные лозы, которые изгибались и словно протягивали к Эрику свои щупальца, жадно приближаясь к нему. В следующую секунду они, конечно, схватили бы его, эти чудовищные многоцветные джунгли, вцепились бы в него и проглотили, и он навсегда исчез бы в этом пестром хаосе.

Эрик сидел, с беспомощным видом взирая на эти чудеса, и тупо размышлял о том, почему она ничего не предпринимает и вообще, по-видимому, не замечает происходящего вокруг, продолжая пристально смотреть на него. И он услышал тихий голос, едва донесшийся до его слуха:

— Не бойтесь, Эрик. Вы не должны бояться жизни, иначе она отвернется от вас. По-моему, я хорошо вас понимаю. А вот вы поймете людей, только возлюбив их, и знаете, на самом деле другого пути нет.

Ее зрачки расширились, глаза стали совершенно зелеными, лицо тоже начало меняться… невероятно медленно и в то же время очень быстро… И вот она превратилась в изящную, гибкую и чрезвычайно красивую черную пантеру.

— Я люблю вас, Эрик, — сказала она.

— Дульчи! — вскочил он.

— Я люблю вас, — произнесла она еще раз. Но сейчас это были не слова, а тихое шипение.

Его охватило смятение. Все вокруг пришло в движение: цветы начали кланяться, кивать головками и неистово раскачиваться; деревья по-прежнему крепко держались на своих корнях, но их ветви, обвитые виноградными лозами, раскачивались и дрожали в каких-то сверхъестественных конвульсиях. Даже земля ходила ходуном, пульсируя под ногами, словно была каким-то живым существом.

Эрик в отчаянии смотрел по сторонам, но не смог увидеть даже дома; наверное, эти непроходимые джунгли поглотили в первую очередь дом и вот сейчас приближались к нему. А пантера тем временем свернулась у его ног и зловеще помахивала кончиком изящного хвоста.

Она наблюдала за ним и улыбалась, словно разыгрывала какую-то жуткую интермедию, притворившись человеческим существом и считая это развлечение самым удачным в своей жизни. А почему бы и нет… раз он больше всех остальных был захвачен и поражен ее проделками?

Эрик стоял и смотрел на нее, думая о том, осмелится ли вымолвить хоть слово. Однако, украдкой глянув по сторонам, он увидел, что исчез не только дом, но и стены, и ворота тоже. Вокруг не было ничего, кроме неистовствовавших непроходимых джунглей и этого грациозного животного, свернувшегося у ног и с еле заметной улыбкой наблюдающего за его волнением, несомненно, забавляясь всем происходящим.

— Надеюсь, вы не голодны, — заметил он.

«Как смешно, — подумал Эрик. — Наверное, ничего более смешного я еще не встречал. Черт подери, это настолько смешно, что, если бы на моем месте был кто-то другой, я бы просто умер от смеха!»

— Нет, — покладисто промурлыкала пантера. — Пока не голодна. — Она говорила немного в нос, и нельзя было разобрать, просто говорит или мурлычет, хотя понять ее было совсем нетрудно.

— Что бы там ни было, я вам не понравлюсь, — заметил он, стараясь говорить как можно убедительнее. — Спросите кого угодно, и все вам ответят, что я чертовски несъедобен. Считали, что я придусь по вкусу, но едва начинали пробовать… Я просто застреваю в горле.

— Посмотрим.