Ожерелье королевы - Александр Дюма (2014)

Калиостро был настороже. Он решил держаться с великосветской простотой, полагая, что в этом состоит единственная слабость, в которой его, быть может, подозревают.

– Сударь, – обратился к нему глава полиции, – вы просили у меня аудиенции. Я нарочно приехал из Версаля, чтобы принять вас.

– Мне подумалось, господин де Крон, что вы пожелаете расспросить меня о происходящих событиях; зная ваши огромные заслуги и понимая всю важность исправляемой вами должности, я и приехал сюда. Итак, я к вашим услугам.

– Расспросить вас? – с наигранным удивлением отвечал г-н де Крон. – О чем, сударь, и с какой стати?

– Сударь, – напрямик приступил к делу Калиостро, – вы усердно занимаетесь госпожой де Ламотт и розыском ожерелья.

– Вы его нашли? – с неуловимой насмешкой в голосе осведомился г-н де Крон.

– Нет, – с важностью возразил граф. – Я не нашел ожерелья, но я по крайней мере знаю, что госпожа де Ламотт жила на улице Сен-Клод.

– Напротив вашего дома, граф; мне также это известно, – отозвался г-н де Крон.

– Тогда, сударь, вам известно все, что делала госпожа де Ламотт. Не будем к этому возвращаться.

– Отчего же, – равнодушно возразил г-н де Крон, – давайте потолкуем об этом.

– Ах, это имело смысл только в связи с малюткой Оливой, – сказал Калиостро, – но коль скоро вам все известно о госпоже де Ламотт, ничего нового вы от меня не узнаете.

При имени Оливы г-н де Крон вздрогнул.

– Что вы там сказали про Оливу? Кто такая эта Олива?

– А вы не знаете? Ну, сударь, это сущее чудо природы; я удивлен, что вы о ней не слыхали. Вообразите себе премилую девицу, статную, синеглазую, с безупречным овалом лица… Ну, словом, всем обликом она отдаленно напоминает ее величество королеву.

– Вот как! И что же дальше? – проронил г-н де Крон.

– Да что говорить! Эта девушка вела дурную жизнь, мне стало жаль ее: в свое время она жила в услужении у моего старинного друга барона де Таверне…

– Того, который на днях умер?

– Да, да, того, который умер. Кроме того, она была связана с одним ученым человеком – вы его не знали, господин начальник полиции, – и этот человек… Но я что-то совсем заболтался и боюсь, что начинаю вам докучать.

– Нисколько, сударь, соблаговолите продолжать, прошу вас. Итак, эта Олива…

– Вела дурную жизнь, как я имел честь вам сообщить. Ей были не чужды известные слабости, она жила с одним негодяем, тот ее колотил и обирал; обычный жулик из тех, кем занимается ваше ведомство; едва ли вы его знаете.

– Некий Босир, может быть? – вставил г-н де Крон, довольный, что может блеснуть своей осведомленностью.

– Так вы его знаете? Поразительно! – восхитился Калиостро. – Это очень кстати. Сударь, вы даже лучший прорицатель, чем я. Итак, однажды этот пресловутый Босир поколотил и обобрал бедную девицу больше обычного, и она убежала от него прямиком ко мне, прося моего покровительства. Я человек добросердечный: я отвел ей первый попавшийся угол в одном из принадлежащих мне домов.

– Вы поселили ее у себя? Она жила у вас дома? – изумленно воскликнул глава полиции.

– Разумеется, – отвечал Калиостро, в свою очередь притворяясь удивленным. – Почему бы мне и не приютить ее? Я холост.

И он рассмеялся с таким искренним добродушием, что г-н де Крон совершенно не заподозрил подвоха.

– Она жила у вас! – повторил он. – Потому-то мои агенты так долго ее искали, прежде чем нашли.

– Как так? – удивился Калиостро. – Эту малютку искали ваши агенты? Значит, она без моего ведома что-нибудь натворила?

– Нет, нет, сударь, продолжайте, заклинаю вас.

– Ей-богу, мне больше нечего рассказывать. Я поселил ее у себя, вот и все.

– Нет, ваше сиятельство, нет, это не все: помнится, вы только что упомянули имя Оливы в связи с именем графини де Ламотт.

– А, они же были соседками, – произнес Калиостро.