Ключи от рая - Мейв Бинчи (2008)

Нам показали дортуары и столовую, а мои мама с папой перестали нервничать и вновь стали вести себя как нормальные люди.

Каролина сказала:

— Увидимся в начале следующего семестра.

Я ответила:

— Так вы вернетесь?

Она посмотрела на меня, изумляясь тому, что я, видимо, знала о ее сомнениях по этому поводу, хотя они ясно читались по ее лицу и глазам. И она ответила, что да, окончательное решение было принято сегодня. Около десяти минут назад. И теперь она выглядела намного менее встревоженной.

Когда мы ехали домой на поезде, мама с папой достали бумагу и ручку и принялись выяснять, почему маляру пришлось рисовать девятку двадцать раз, а я разглядывала карточку с треугольником, которую Каролина подарила мне как сувенир.

2. Карьера Каролины

Когда мы были юными, у нас была тетя, которая все время нас навещала. Она была младшей сестрой моей мамы, но мы никогда не звали ее тетей или тетушкой, так как она говорила, что это заставляет ее чувствовать себя старухой. Мы всегда звали ее Шелл.

Она была очаровательной кокетливой девушкой, эта Шелл, и она рассказывала мне и моей сестре Нэнси разные вещи, о которых наша мама и не заикнулась бы: например, что мужчины любят, когда девушки надевают черные туфли на высоких шпильках, носят высокие прически и пользуются яркой красной помадой. Сама Шелл соблюдала эти правила, она выглядела очень эффектно, и поэтому вокруг нее всегда было много мужчин. Причем это всегда были разные мужчины, потому что, как говорила моя мама, Шелл была весьма ветреной особой. Она часто пропадала где-то некоторое время, но всегда возвращалась.

Ветреная или нет, она очень заботилась о нас: выщипывала нам брови, нашла нам бюстгальтеры, создающие впечатление более высокой груди. Она говорила мне и Нэнси, что вокруг полно возможностей и нам надо хвататься за них. Это так отличалось от того, что говорили нам все остальные. Мама и папа все время твердили нам, что надо учиться, не поднимая головы, то же самое говорили наши бабушки и учителя в школе.

Но Шелл была сама по себе. Жизнь полна перспектив, говорила она, и мы должны быть готовы хватать все, что подвернется нам на пути. Благодаря ей мы чувствовали себя бодрыми и воодушевленными, и лишь одна вещь беспокоила меня.

Шелл часто говорила мне, когда мы оставались наедине, что я не должна волноваться по поводу своей карьеры. Она говорила, что я красавица и что в двадцать лет мне уже можно выходить замуж, надо лишь найти приличного парня при деньгах. Мне не нравилось ничего из того, что она говорила, да и вам бы в двенадцатилетнем возрасте это не понравилось, правда? Ну, говорить, что Нэнси нужно учиться, а мне — нет, потому что у меня личико более симпатичное, это… я не знаю…

Но вы бы не стали спорить с Шелл, вот и я ничего не сказала, кивком согласившись с ней.

Когда я окончила школу, мне предоставили место в педагогическом институте, и я стала обучаться преподаванию в школе глухих. Нэнси поступила в университет на экономико-политическое отделение. Шелл в то время общалась с очень богатым мужчиной, и она устроила нам праздник: Нэнси отправилась в образовательную поездку по Италии, а я поехала на шикарный горнолыжный курорт, где познакомилась с Лоренсом.

Лоренс работал адвокатом в очень известной юридической фирме. Он был крупным, красивым, доброжелательным мужчиной с темными вьющимися волосами и обаятельной улыбкой. Все, кто сидели с ним по вечерам за обеденным столом, все время хохотали над его остротами. Девушки, которые работали в шале, говорили, что готовы обслуживать его бесплатно в любое время, ведь он такой славный.

В первый же вечер он сказал мне, что я просто восхитительна — вот слово, которое он употребил, и он говорил это так часто, что я почти начала верить в это…