Отец на час - Ирма Уокер (1999)

— Ваша мать — странная женщина. С одной стороны, типичная светская дама, а с другой — в ней есть что-то еще. И она искренне заботится о вас.

Элисон постаралась скрыть раздражение. Еще один мужчина попался в сети Марго. Ее мать умела казаться тем, чем надо, сразу для всех мужчин. Неудивительно, что Марго тоже нравится Коул. Почему нет? Она всегда испытывала слабость к светским донжуанам.

— Надеюсь, вы голодны, — сказал Коул. — Я принес два бифштекса и внушительных размеров сырный пирог, который нашел в кладовке миссис Бреннер. Вот подождите, скоро вы попробуете мою знаменитую салатную заправку! — Он поцеловал кончики пальцев с видом французского повара, и Элисон рассмеялась, потому что выглядел он скорее как боксер на ринге.

Элисон показала Коулу, где лежат кухонные принадлежности, объяснила особенности старой газовой горелки и пошла наверх переодеться.

Выбирая наряд для свидания в собственном доме с потенциальным любовником, она слышала звон кастрюлек и жизнерадостный свист Коула. И вдруг поймала себя на том, что улыбается.

— Как хорошо, что у меня иммунитет к донжуанам, а то это могло бы плохо кончиться, — слукавила она, обращаясь к вертящемуся рядом Том-Тому.

Словно понимая слова хозяйки, кот зашипел и прижал к голове уши, ясно давая понять, что лично он против вторжения чужих в их мирный уклад.

Элисон отказалась от трикотажных шортов и футболки, которые она обычно носила дома. Ей пришлось снова залезть в муслиновый мешок с подарками Марго. На сей раз она достала и разложила на кровати индийский кафтан красно-коричневого цвета. Когда, накинув халат, она спускалась в ванную, Коул был так поглощен резкой овощей, что даже не заметил ее. Элисон быстро приняла душ, поднялась наверх, подкрасила немного губы и расчесала волосы так, что они чуть не встали дыбом от статического электричества. Затем она облачилась в шелковый кафтан, стараясь не признаваться даже самой себе, что у нее дрожат руки.

Сгорая от стыда, она медленно спустилась вниз. Одобрительный свист Коула подтвердил то, что она сама только что видела в зеркале. Чтобы не было заметно, как она покраснела, Элисон поспешила переключить внимание на кулинарные манипуляции Коула.

Работы у него было навалом. Помидоры, шпинат, салат с артишоками, щедро посыпанный рубленой петрушкой, два толстенных бифштекса, ожидающих отправки в гриль. А из кастрюльки на плите доносился просто божественный запах. Коул как раз нарезал хлеб из муки грубого помола. Он намазал куски хлеба маслом, смешанным с петрушкой, и завернул их в фольгу.

— Помочь чем-нибудь? — поинтересовалась Элисон, слегка робея перед кулинарным мастерством Коула. Какие еще сюрпризы готовит для нее этот мужчина?

— Поскольку я не знаю, где вы держите столовое серебро, накройте на стол, — рассеянно произнес Коул. — А потом можете расслабиться с чашкой кофе в одном из этих плетеных кресел. Сегодня здесь работаю я. Мне не нужны поварята-любители.

Элисон расставила тарелки, разложила приборы и, вздохнув с облегчением, устроилась поудобнее в покрытом сарапе кресле.

— Тяжелый день? — улыбнувшись, спросил Коул.

— Довольно тяжелый, — кивнула Элисон. — Сейчас в клинике не хватает персонала.

— Но вам ведь нравится эта работа. Вы наслаждаетесь каждой минутой, проведенной в клинике. Вы — трудоголик, правда?

— Я даже не расстраиваюсь, когда приходится задержаться, — призналась Элисон. — А как насчет вас? Вы тоже трудоголик? Или нанимаете кого-то вести дела на ранчо?

— Вы поймали меня. И вы абсолютно правы. Когда любишь свое дело, оно перестает быть просто работой. Я занимаюсь кое-какими другими делами, но действительно я никогда не оставлю личное руководство делами Буэна-Висты. — Коул снова улыбнулся. — Так что мы с вами — парочка трудоголиков, Элисон.