Без надежды - Колин Гувер (2014)

Я уверенно подхожу к нему, стараясь не показывать, что его вид приводит меня в крайнее возбуждение. Какая-то небольшая часть моего существа разочарована его появлением, но в целом я до смешного счастлива. Я прохожу мимо и сажусь на тротуар для разминки. Вытягиваю ноги и наклоняюсь вперед, ухватившись руками за кроссовки и прижимая голову к коленям – отчасти для растяжки мышц, а в основном – чтобы не смотреть на него.

– Я не знал, придешь ты или нет. – Он опускается на тротуар и занимает место передо мной.

Я поднимаюсь и смотрю на него:

– Почему бы мне не прийти? Проблемы-то не у меня. Кроме того, дорога общая.

Сама не знаю с чего, но я чуть не набрасываюсь на него.

Он вновь вперяет в меня пристальный взгляд, который почему-то лишает меня дара речи. Это настолько вошло у него в привычку, что мне хочется дать этому название. Словно он гипнотизирует меня, пока молча размышляет с намеренно отсутствующим видом. Я не встречала никого, кто вкладывал бы столько значения в свои слова. То, как он дает мысли проникнуть в сознание, пока подготавливает ответ, создает ощущение того, что слов не хватает и он хочет воспользоваться лишь самыми необходимыми.

Я перестаю разминаться и поворачиваюсь к нему, не желая отступаться от поединка взглядов. Я не позволю ему отрабатывать на мне эти уловки Джедая, хотя самой очень хочется проделать с ним то же. Он совершенно непредсказуем, и понять его невозможно. Это выводит меня из себя.

Он вытягивает ноги в мою сторону:

– Дай руки. Мне тоже надо размяться.

Холдер сидит, протянув ко мне руки, словно мы собираемся играть в ладушки. Проедь сейчас кто-нибудь мимо, воображаю, какие пошли бы сплетни. Одна только мысль об этом смешит меня. Я хватаюсь руками за его протянутые ко мне ладони, и он начинает тащить меня к себе. Потом тащу я, а он растягивается, подаваясь вперед, но при этом не смотрит вниз, а гипнотизирует меня упорным изнуряющим взором.

– Кстати, для сведения, – говорит он. – Вчера проблемы были не у меня.

Я начинаю тянуть его сильней – скорее от злости, чем из желания помочь ему размяться.

– На меня намекаешь?

– А разве нет?

– Поясни. Не люблю неопределенности.

Он раздражающе смеется:

– Скай, есть одна вещь, которую тебе следует знать обо мне: я стараюсь избежать неопределенности. Я обещал всегда быть честным с тобой, а для меня неопределенность – то же вранье. – Он тянет мои руки к себе и отклоняется.

– Ты выразился довольно неопределенно, – замечаю я.

– А ты ни разу не задала мне вопроса. Я уже говорил: если хочешь что-то узнать, просто спроси. Ты вроде думаешь, что знаешь меня, но сама никогда ни о чем не спрашивала.

– Я тебя не знаю.

Он снова смеется и качает головой, потом отпускает мои руки:

– Ладно, неважно. – Он встает и идет прочь.

– Постой. – Я поднимаюсь с асфальта и устремляюсь за ним. Если кому и следует сердиться, так это мне. – Что я такого сказала? Что я тебя не знаю? Почему ты опять злишься?

Он останавливается и оборачивается, потом делает пару шагов в мою сторону:

– Я думал, пообщавшись с тобой последнее время, могу рассчитывать на чуть иное твое отношение в школе. У тебя была масса возможностей спросить меня о чем угодно, но ты почему-то веришь всяким слухам. Надо быть объективнее, потому что и тебя сплетни не обошли стороной.

Меня сплетни не обошли стороной? Если он надеется набрать очки, имея со мной нечто общее, то глубоко заблуждается.

– Так вот в чем дело? Ты решил, что распутная новая девчонка проникнется симпатией к придурку, который терпеть не может геев?

Он со стоном запускает пятерню в волосы:

– Не надо, Скай.

– Что не надо? Называть тебя придурком, который терпеть не может геев? Ладно. Давай придерживаться твоей тактики честности. Избил в прошлом году того пацана, после чего тебя отправили в колонию для несовершеннолетних? Или нет?