В память о тебе - Дафна Калотай (2011)

Отец Нины работал декоратором в Большом театре. Он умер, когда девочка только начинала ходить. Вспоминая о нем, мама выглядела такой гордой, словно работа в регистратуре поликлиники была ничто по сравнению с должностью театрального декоратора. Девочки еще ни разу не были в Большом театре. Впервые Нину сводили на балет только в этом году, когда они с мамой гуляли в парке имени Горького. Мысль о хореографическом училище первой пришла в голову именно маме. Нина любила прыгать и кружиться, пыталась научиться делать колесо и стоять на руках. Однажды, играя во дворе, Вера встала на кончики пальцев — не поднялась на цыпочки, а именно встала на кончики. Нина, разумеется, решила повторить достижение подруги и испытала восторг, балансируя на кончиках пальцев, делая маленькие шажки вперед и не падая. Весь день они с Верой играли так, пока бабушка не раскричалась, что они портят обувь. А вечером, когда мама вернулась с работы, Нина впервые услышала о хореографическом училище.

Когда Нина рассказала об этом девочкам в школе, те не проявили ни капли зависти. Никто из них не смотрел балет, а Нина не смогла доступно описать то, что увидела в танцевальном павильоне парка имени Горького. Иногда по ночам, лежа в кровати, девочка мучилась страхом. Ей представлялись темные холодные помещения и мрачные лица взрослых в полумраке. Тогда Нина вспоминала балерин, танцующих на сцене в парке, их просвечивающие юбки, ниспадающие подобно водопаду. Девочка представляла себя с волосами, собранными в виде маленькой короны на макушке, и балетные пуанты, белоснежные ленты которых оплетают ее лодыжки.

Она и Вера затерялись в толпе других девочек. Их впустили в огромный зал с паркетным полом, который шел под уклон к увешанной зеркалами стене. К платью каждой прикололи булавкой клочок бумаги с номером. Сидевшая за сверкающим пианино женщина с собранными в узел волосами сказала, что они должны танцевать под музыку, танцевать произвольно, так, как хочется, и заиграла. Музыка была медленной и приятной. Клавиши пианино звенели подобно барабанящим по жести каплям дождя. Девочки танцевали по очереди. Но вот подошла очередь Веры, и она застыла на месте с широко раскрытыми глазами. Стоявшая сзади Нина почувствовала граничащее с паникой беспокойство. Они всегда были неразлучны. Что, если этому пришел конец?

— Ну же!

Она схватила Веру за руку, и они понеслись в танце через зал. Почувствовав, что подруга успокоилась, Нина отпустила ее руку, и Вера устремилась вперед, воздушная и легкая, а Нина последовала за ней. Музыка менялась, и с ней менялось и настроение — так, словно менялась ее сущность.

И снова они на улице. В воздухе плывет запах черемухи. Тепло от солнца проникает сквозь ткань платья, а купленное у мороженщика лакомство быстро тает.

Сначала Вера вслед за подругой радовалась, что не провалила экзамен, но вдруг замолкла и призадумалась. Погруженная в собственные мысли Нинина мама тоже была где-то далеко. Ночные страхи, которые казались неуместными посреди июньского обилия света и солнца, рядом с людьми, избавившимися от теплых пальто и шляп, снова накинулись на Нину. Она постаралась отогнать их прочь, вспоминая хореографическое училище и мужчину, который подошел к ней после экзамена. Он приподнял Нинину ногу, осмотрел ее со всех сторон, в особенности ступню, попросил вытянуть и напрячь пальцы и, по-видимому, остался доволен увиденным.

Они как раз проходили мимо открывшегося после долгой зимы летнего кафе возле шикарной гостиницы, когда Вера заметила выходившую оттуда женщину. Два сурового вида швейцара помогли ей пройти через вращающуюся дверь, единственную в городе.

— Посмотрите! — остановившись, воскликнула Вера.