Секретное досье - Лен Дейтон (2013)

Я кивнул, и Долби открыл «книжный шкаф», оказавшийся искусно замаскированной дверью бара. Громадная ниша из стекла и зеркал отражала мириады этикеток, все от пива «Чаррингтон» до шартреза, — это была изысканная жизнь, о которой я читал в газетах.

— «Тио Пепе» или «Тичерс»? — уточнил Долби и, вручив мне прозрачный стакан с хересом, добавил: — Я попрошу сделать для вас сандвич. Я знаю, что херес вы пьете, когда голодны.

Я запротестовал, но он все равно скрылся из комнаты. Все шло совсем не так, как я планировал. Я не хотел, чтобы у Долби было время подумать, не хотел, чтобы он выходил из комнаты. Он мог позвонить… взять оружие… Пока я размышлял, Долби вернулся с тарелкой холодной ветчины. Я вспомнил, как сильно проголодался. Принялся за ветчину и херес и разозлился, осознав, с какой легкостью Долби поставил меня в невыгодное положение.

— Меня чертовски ловко упрятали под замок, — наконец сказал я ему.

— И не говорите, — бодро согласился он.

— Вы знаете?

— Это был Сойка. Он пытался продать вас нам обратно.

— Почему вы не схватили его?

— Ну, вы же знаете Сойку, его трудно ухватить, да и вообще мы не хотели давать им повод «убрать» вас.

Долби употреблял выражения типа «убрать», когда разговаривал со мной. Он думал, что так я лучше понимал его.

Я ничего не сказал.

— Он хотел за вас сорок тысяч фунтов. Мы полагаем, что у него может быть и Чико. На Сойку работает кто-то из Военно-санитарного управления США. Вот каким образом он забрал вас с Токве. Это могло быть серьезно.

— Могло? — переспросил я. — Да они едва не убили меня.

— О, за вас я не беспокоился. Они и мухи не обидят, и все такое.

— Да что вы? Вы к ним не попадали, чтобы беспокоиться, и все такое.

— Вы не видели там Чико?

— Нет, и это единственное смягчающее обстоятельство во всей истории.

— Еще выпьете? — Долби был идеальным хозяином.

— Нет, мне пора. Мне нужны ключи от конторы.

Он и бровью не повел. Эти английские частные школы стоят каждого потраченного на них пенни.

— Убедительно прошу вас поужинать с нами, — сказал Долби.

Я отказался, и мы какое-то время вели светский разговор. Для меня опасность еще не миновала. Чарли был мертв, а Долби не знал об этом либо не хотел говорить. Когда я уже собрался сказать ему, Долби извлек из-за абстрактной картины, за которой скрывался вмонтированный в стену сейф, пару папок по платежам агентам, работающим в странах Южной Америки[30]. Он отдал мне обе папки и ключи, и я пообещал ему что-нибудь придумать к десяти утра следующего дня на Шарлотт-стрит. Я посмотрел на свои часы. Было 7.50 вечера. Я очень стремился уйти, потому что, по инструкции, Уотерман должен был поспешить ко мне ровно через час. Пока что, исходя из его действий, рассчитывать на задержку не стоило. Я откланялся, так и не упомянув о Чарли Кавендише. Я решил вернуться к этому при встрече в конторе.

На полпути к машине я сообразил, что между нынешним моментом и завтрашним утром у меня полно времени, чтобы подвергнуться аресту по обвинению в убийстве. Возможно, мне следует вернуться и сказать: «О, есть еще кое-что. Меня разыскивают за убийство».

Я завел «остин» и легко покатил по дороге к большому пабу. Я проехал примерно четверть мили, прежде чем Уотерман включил свои фары. Он все больше рос в моих глазах. Когда мы добрались до автостоянки у «Сердитой совы», я подошел к Уотерману и расплатился с ним наличными.

— Значит, все прошло хорошо? Я рад этому. — Усы сыщика, пожелтевшие от никотина, приподнялись, когда он улыбнулся. Я поблагодарил его, и он, включив двигатель, сказал: — Я подумал, что мы здорово влипли, когда этот рослый чинк вышел из дома, чтобы посмотреть на вас через окно.

На луну набегали большие дождевые облака, из салуна-бара вышла, яростно споря, претенциозного вида парочка. Пересекла парковку.