Как подскажет сердце - Джоанна Линдсей (1983)

— Мой господин, ваш сын не имеет права так говорить со мной. К тому же он оскорбил не одну меня. Он ведь сказал «дамы».

— Ха! Верно, именно это он и сказал, — усмехнулся Лютор, так и не придя на помощь ни к Амелии, ни к одной из своих собственных дам, которым оставалось лишь злобно глядеть из-под насупленных бровей. Зато он обернулся к Брижит и спросил:

— Есть у девушки имя?

— У девушки есть имя. — Она смело возвысила голос. — Я Брижит де Луру, милорд. Роланд нахмурился:

— Теперь это Брижит из Монтвилля, моя служанка.

— Этот вопрос еще не решен, — твердо заявила она, а потом повернулась к ним спиной и, подозвав Вольфа, гордо зашагала к скамейке у очага.

— Ха! — усмехнулся Лютор. — Теперь я понимаю, где ты задержался.

— Ей надо привыкнуть к новому хозяину. Пока еще с ней нелегко.

— Ну и откуда ты взял эту симпатичную служаночку и такое благородное животное?

— Девчонку мне навязали, — коротко ответил Роланд, — а пес побежал за ней.

Лютор тяжелым взглядом окинул Брижит:

— Эта девица держит себя как знатная дама. Готов поклясться, что она из благородных, у нее такой гордый вид.

Роланд не менее тяжело взглянул на родителя:

— Только смотрите, чтобы она вас не услышала, мой господин. Ей очень хочется, чтобы вы в это поверили.

— Так что же, она всего лишь претендует на звание благородной?

— Она, вне сомнения, приложит все усилия, чтобы убедить вас в этом.

Лютор снова нахмурился:

— А ты уверен, что это на самом деле не так?

— Черт побери! — воскликнул Роланд. — Я более чем уверен! Меня и так уже извела своими баснями эта девчонка, так что уж хоть вы, пожилой мужчина, оставьте эти бабьи выдумки. — Пожилой? — зарычал Лютор. — Встретимся на восходе во внутреннем дворе и тогда увидим, кто из нас пожилой.

Роланд молча кивнул. Он вовсе не хотел возобновления их старого соперничества.

Переговорив со знакомыми о предстоящих военных действиях, рыцарь бросил взгляд в сторону очага, возле которого, спиной к залу, сидела Брижит. Ее хрупкая рука рассеянно поглаживала косматую голову Вольфа. Роланду вдруг стало интересно, о чем она думает, глядя на пляшущие языки пламени. И что он станет делать с этой дерзкой девчонкой? По чему она так упорно продолжает рассказывать свои сказки? Кажется, еще немного, и она поклянется именем Всевышнего. Но он-то был уверен, что, несмотря на буйную фантазию, в глубине ее души жило истинное благородство, которое никогда не позволило бы ей принести ложную клятву. Брижит доказала это, оставшись ухаживать за раненым вместо того, чтобы воспользоваться случаем и бежать. Ведь она запросто могла бросить умирающего, но не сделала этого. А может быть, не так уж она его и ненавидит?

Роланд остановил одну из прислуживающих девушек, проходившую мимо, и что-то шепнул ей. А потом стал смотреть на Брижит, к которой направилась служанка. Сидевшая у пылающего очага девушка представляла собой внешне безмятежную картинку. Но впечатление было обманчиво. На самом деле она едва сдерживала возмущение, не в силах более терпеть высокомерие Роланда.

Брижит не слышала приближающихся шагов и, когда служанка тронула ее за плечо, вскочила от неожиданности.

— Что тебе надо? — резко спросила она. Глаза девушки округлились от страха. Она понятия не имела, что ей делать с этой прекрасной француженкой, судя по всему, высокородной дамой, которую, однако, сын ее господина почему-то называл рабыней.

— Господин Роланд просит вас присоединиться к нему за столом и отужинать перед тем, как вы отправитесь почивать, — волнуясь, произнесла служанка.

— О, действительно? Он так сказал? — Брижит поглядела в центр зала, туда, откуда на нее смотрел Роланд, и вдруг снова вспыхнула. — Ладно, можешь передать этому наглому петуху, что я не унижусь до того, чтобы сесть с ним за стол!

Горничная выпучила глаза:

— Я не могу это передать! Брижит встала:

— Тогда я скажу сама.