Необоснованные претензии - Кэтрин Коултер

— Не имеет значения. Послушайте, мисс Эллиотт, право же, я не знаю, что я мог бы для вас сделать. Ведь вы сами знаете симптомы отлучения от кокаина. У вас есть еще затруднения со сном?

Она кивнула, и он заметил, что под глазами у нее круги.

— Я не должен ничего вам прописывать, чтобы наладить сон. С этим вы должны справиться сами. В основном вы знаете, что делать, и не должны отступать от своего решения “завязать”, есть поликлинические отделения для наркоманов.

— Я знаю, что я…

— Да?

— Моего друга уби.., арестовали несколько недель за то, что он занимался распространением наркотиков. Я просто не знаю, как мне теперь быть.

Она опустила голову. Кэтрин сознавала, что чуть было все не испортила. Конечно, доктор Кристиан Хантер читал о Чэде.

"Боже мой”, — думал он, глядя на эту достойную жалости молодую женщину. Вслух же сказал обыденным тоном:

— Я так понимаю, что он снабжал вас кокаином.

Она кивнула. Кристиан вздохнул.

— Очень хорошо, мисс Эллиотт, я согласен, что вам необходим собеседник, тот, кто слушал бы вас.

Он перелистал страницы своей регистрационной книги.

— Вы можете прийти, скажем, завтра в десять утра?

— Да, — ответила Кэтрин. — Могу. — И поднялась одновременно с ним. Они пожали друг другу руки.

— Благодарю вас, доктор Хантер.

Он наблюдал за нею, пока она выходила из его кабинета. И лицо его на мгновение затуманилось. Знакомая походка, или только кажется? Невозможно, ведь он никогда в жизни не видел ее. Итак, новая пациентка. Но ей не требуется много внимания или особое лечение — просто доброжелательный разговор. Его роль будет сродни роли исповедника, но трудно представить, что она способна выстаивать часами на коленях в церкви, замаливая грехи. Ну, ничего, он оценит потраченное на нее время в чудовищную сумму. Зазвонил телефон, он поднял трубку, и сердце его забилось учащенно — Элизабет.

— Я просто хотела сказать, что сегодня вечером немного запоздаю, Кристиан.

— А что, придется задержаться на работе? Он услышал ее вздох:

— Да, большей частью мне это нравится, если, конечно, не вынуждает отказываться от других приятных занятий.

Приятных, только приятных, о любви здесь речь не шла. Ничего, он не будет ее торопить. Ее злополучные отношения с Роуи Чалмерсом и то, что из этого получилось, сделали ее особенно уязвимой и настороженной. Но она изменилась, и он не был настолько слеп, чтобы не видеть этого, хотя Элизабет и старалась скрыть от него новоявленную, а иногда и пугающую жестокость.

— В таком случае могу я заехать за вами в девять?

— Было бы прекрасно. Благодарю, Кристиан, за вашу чуткость.

— Для меня это радость, Элизабет.

Он повесил трубку. Надо позвонить Сьюзен и сказать, что он придет поздно. Он молил Бога, чтобы она не играла “Когда ты видишь звезду и загадываешь желание”. Песня в тональности фа-мажор, а Сьюзен никогда не могла этого запомнить.

Элизабет прилетела в Филадельфию рано утром в пятницу. Ее сопровождали Адриан и Кой, к прибытию личного самолета был подан черный лимузин. Она не произнесла ни слова в течение тех тридцати минут, пока они добирались до офиса Джонатана Харли в деловой части Филадельфии. В уме она перебирала все сведения, которые смогла раздобыть об этом человеке. Недавно развелся, и развод был нелегким. Вырос в бедной семье, посещал Йель, получив стипендию за успехи в спорте, женился на очень богатой светской красавице Филадельфии, дочери Эндрю Пилсона, а потом заработал миллионное состояние. Умный, безжалостный, хитрый и еще молодой — тридцать пять лет. Она видела его фотографию, на ней он выглядел крепким орешком. Возможно, такое впечатление возникало оттого, что он был таким темноволосым и смуглым. Волосы такие же черные, как оникс в ее кольце. Глядя на фотографию, она почувствовала жалость к его жене.