Очарованный - Барбара Картленд

— Она дочь герцога Норталертона. Он только что предложил мне ее вместе с десятью тысячами акров поместья Магнус Крофт.

— Просто не верится!

— Это правда.

— Тогда ты в выигрыше! — воскликнул Гарри. — Ты получишь жену и вернешь поместье, которое твой отец швырнул на карточный стол.

— Да, я буду в выигрыше и полагаю, что он будет упакован в весьма привлекательную обертку. Мне рассказывали, что Каролина Алертон — красотка.

— Каролина Алертон? Но ты действительно никогда ее не видел? Ведь Алертоны твои соседи?

— Все это так, но Линчестеры не общались с Норталертонами после того, как герцог отказался вернуть поместье, несмотря на объяснения моего отца, что под влиянием алкоголя он был не в себе, когда поставил на кон поместье и проиграл его.

— Алертона не в чем обвинять. Карточный долг — долг чести.

— Несомненно! В то же время мой отец полагал, что герцог поступает неблагородно, и порвал с ним всякие отношения, кроме строго официальных.

— А предложение тебе руки своей дочери носило строго официальный характер? — полюбопытствовал Гарри.

— Весьма официальный. У нас есть общий соперник. Один, недавно поселившийся в этих местах землевладелец завел новую в нашем графстве свору гончих на лис. До этого их было только две: одна моя и вторая герцога Норталертона. И, как ты понимаешь, нам необходимо заключить союз, чтобы загнать соперника обратно в конуру, из которой он вылез.

— И в результате этого необычного сотрудничества ты решил жениться на дочери герцога? — с ехидной усмешкой спросил Гарри.

— Он предложил, и я счел это предложение разумным.

Гарри откинулся в кресле и захохотал.

— Разумным! — воскликнул он сквозь смех. — Мой дорогой Сильваниус, как это может быть разумным — жениться на девушке, которую ты никогда не видел, только потому, что она может вернуть тебе поместье, вроде того виноградника, которого ты домогаешься?

— Но этот виноградник всегда по праву принадлежал Линчестерам, — высокомерно ответил герцог.

— К черту все это! Подумай, на каких условиях ты женишься! — пытался образумить друга Гарри.

— А почему бы и нет? Она хорошо воспитана — никто не может возражать против этого, — я слышал, что она красавица, и, откровенно говоря, Гарри, я полагаю, что Ане пришло время жениться.

— Я думаю об этом все последние пять лет! — сказал его друг. — Тебе пришло время остепениться и, самое главное, — завести наследника.

— Ты рассуждаешь, совсем как моя бабушка, — улыбнулся Сильваниус.

— Твоя бабушка очень разумная женщина, но как твой старый друг я должен тебя предупредить, что ты выбрал не самый лучший способ для женитьбы.

— Ты говоришь со знанием дела! — сказал с издевкой герцог.

— Нет, но я хочу сказать тебе одну вещь: я никогда не свяжу себя брачными узами с женщиной, пока не буду полностью уверен, что люблю ее и смогу выносить ежедневный разговоре ней за завтраком.

— Нет такого закона, который обязывает мужа разговаривать с женой за завтраком, — запротестовал герцог.

— Нет такого закона, который требует, чтобы ты выслушивал ее, — ответил Гарри. — Но в браке есть неизбежные вещи.

Сильваниус стоял спиной к камину с таким выражением лица, которое говорило его другу, что спорить с ним бесполезно.

— Очень легко, Гарри, — сказал он, — критиковать и выискивать ошибки у других, но ты, как и добрая дюжина моих родственников, един в убеждении, что мне надо жениться!

— Тебе действительно пора это сделать, — пробормотал Гарри.

— Но я не какой-нибудь зеленый юнец, который готов влюбиться в первое попавшееся хорошенькое личико, — продолжал герцог, — и я не настолько глуп, чтобы считать, что недавняя школьница представляет для меня интерес или знает что-нибудь из того, что меня может в ней заинтересовать.

Гарри попытался возразить, но Сильваниус протестующе поднял руку.