Крылатая победа - Барбара Картленд

— Лорд Ладлоу, когда его вызвали из дому, решил, что это был припадок. На следующий день приехал ветеринар, чтобы осмотреть мертвое животное, и он повторил то же самое. Но конюх, с которым я разговаривал, другого мнения.

— И что же он думает?

— Он сказал, что на следующее утро, когда труп унесли и он чистил стойло, то обнаружил, что Джессоп опрокинул ведро с водой, когда метался по деннику. Вода разлилась по полу, милорд, и все, что прикоснулось к ней, было мертвое.

— Что он имеет в виду, говоря «все»?

— Он сказал, что там были три мыши, куча разных насекомых из сена, и все они лежали на спинках, мертвые, как и Джессоп.

— Отравленный! — прошептал граф.

— Да, милорд, именно так думает и конюх, и он еще кое-что рассказал мне.

— Что же?

— Он сказал, что на следующий день, когда он пришел, чтобы закончить уборку, он обнаружил одного из дворовых котов, и тоже мертвого. Это был совсем молоденький котенок.

— И все же ветеринар не обнаружил никаких следов яда в теле жеребца?

— Я не думаю, что он особенно искал, милорд. Лошадь околела, и он ничего не мог с этим поделать.

Кледра тоже говорила, что яд был добавлен в воду Джессопа. После всего, что он услышал, граф был готов поверить ей.

Он предупредил своих старшего конюха и тренера, чтобы ведра с водой для коней ни в коем случае не оставляли снаружи денников.

Более того, он приказал внимательно следить за конюшнями по ночам, чтобы никто не мог пробраться в них незамеченным.

Приказ графа вызвал удивление его людей, но они оба знали, что обязаны неукоснительно выполнять его.

Понимая их недоумение, граф счел нужным пояснить:

— У меня есть основания полагать, что в Ньюмаркете есть кое-кто настолько безумный, что может пожелать причинить вред моим лошадям. Поэтому я настаиваю, чтобы вы приняли меры предосторожности.

— Я прослежу за этим, милорд, — сказал старший конюх.

Когда граф вышел из конюшен, тренер последовал за ним.

— Не посчитает ли ваше сиятельство нужным сообщить мне еще какую-нибудь информацию относительно опасности, которая может грозить вашим лошадям, милорд?

Граф заколебался, но затем решил, что было бы ошибкой доверять кому-либо.

— До меня просто дошли слухи о том, как умер Джессоп, жеребец лорда Ладлоу, — ответил он. — Конечно, всегда возникают подозрения, когда лошадь-победитель умирает сразу после скачек. Я полагаю, мы должны сделать все, чтобы оградить своих лошадей от любой опасности.

При этом граф подумал, что его неизменные успехи действительно могли вызвать ненависть каких-нибудь фанатиков.

Его тренер помолчал, затем сказал:

— Я понимаю вас, милорд, но, по правде говоря, мне несколько жаль, что вы ничего не купили вчера на аукционе у сэра Уолтера Мелфорда. Я так надеялся, что вы будете делать ставки хотя бы на Раскэла и Мандрейка.

— Когда я увидел лошадей вблизи, они не произвели на меня того впечатления, какого я ожидал. Но не расстраивайтесь. Через две недели будет аукцион в Таттерсолле, где, я думаю, будут отличные лошади, и я с удовольствием приобрету некоторых для своих конюшен.

Тренер улыбнулся.

— Это хорошие новости, милорд. Очень хорошие.

Граф ушел, зная, что по-настоящему обрадовал его.

Еще граф подумал, что гибель Джессопа была тяжелым ударом для лорда Ладлоу, поскольку тот наверняка не мог себе позволить восполнить эту печальную потерю.

Пойнтон отметил про себя, что необходимо постараться как-то помочь ему, но, конечно, так, чтобы это не выглядело благотворительностью, принять которую лорду Ладлоу было бы унизительно.

Сейчас, мчась со скоростью, которая вызывала зависть всех встречных экипажей, граф не мог избавиться от чувства, что, освободив сначала Звездного, а потом Кледру от жестокой тирании сэра Уолтера, он ввязался в войну, исход которой пока не представлял себе.