Ледяная дева - Барбара Картленд

— Это не поможет, — возразила княгиня. — Вы, Блейк, как и я, знаете, что русские в периоды кризиса испытывают удовольствие от собственных страданий. В этом смысле мой муж типичный русский, но, надеюсь, его настроение скоро изменится, и жду, когда снова засияет солнце.

Герцог засмеялся.

— Милая философия, — заметил он, — и очень милый философ.

Делая комплимент княгине, герцог был совершенно искренен.

Когда князь женился на ней, она была первой красавицей венского двора. Время не только не разрушило ее красоту, но даже придало ей еще большее очарование.

В ней чувствовалась какая-то сила. Герцог подозревал, что княгиня руководит своим мужем и управляет домом в совершенно нетипичной для русских манере.

Большинство русских предпочитают, чтобы их женщины были мягкими, женственными, незаметными. Однако императрицы Елизавета и Екатерина ввели новые правила, которым последовали многие русские женщины, превратившись в диктаторов.

Княгиня Всевольская не была русской, и герцог знал, что ей доставляет удовольствие критиковать нацию, к которой принадлежит ее муж, приуменьшая тем самым его значимость в доме.

Князь был добродушным простым человеком. Он хотел, чтобы и в его доме, и в стране царил мир. То, что он сейчас уехал на войну, по мнению герцога, было вызвано исключительно его патриотизмом.

Княгиня говорила о Лондоне, задавала вопросы об их общих знакомых. Вдруг дверь салона открылась и появились девушки, которых герцог видел на сцене.

Таня вошла в комнату первой. Она действительно была так хороша, как и описывала ее мать: темноволосая, белокожая, с большими широко расставленными глазами и полным улыбающимся ртом.

Девушка сделала реверанс. Герцог подумал, что в светском обществе Лондона она, несомненно, имела бы большой успех.

Затем он услышал, как княгиня сказала:

— А это — Зоя. Она приехала с нами из Москвы. Французский — ее родной язык, и я надеюсь, что Таня будет говорить с ней по-французски.

Герцог внимательно посмотрел на девушку, чье выступление на сцене произвело на него сильное впечатление и напомнило ему то, что он хотел бы забыть Он был уверен, что это всего лишь иллюзия, вызванная жарой или вином, которое он пил за завтраком.

Каковы бы ни были причины, он не хотел пробуждать прошлое. Герцог надеялся, что, встретившись с Зоей лицом к лицу, он поймет, что это были всего лишь фантазии, не имеющие ничего общего с его прошлым.

Девушка грациозно склонилась в реверансе. Затем она выпрямилась и подняла лицо. Герцог посмотрел в глубину ее фиолетовых глаз и подумал, что она не похожа ни на одну из женщин, которых он видел в своей жизни. Не потому, что она была красива — многие женщины красивы. Ее красота не бросалась в глаза. Действительно, ее очарование было не так очевидно, как очарование Тани.

Но было что-то необыкновенное в ее почти классических чертах лица — прямом носике, прекрасно очерченных губах, изящном овале лица, — напомнившее герцогу великолепные статуи, которыми он восхищался в Греции.

Глядя на нее, он также подумал, что хоть она и создана из плоти и крови, но обладает чистотой и божественной красотой, словно святая дева.

«Вот, — с изумлением сказал он себе, — подходящие слова, чтобы описать Зою».

В ней было что-то святое, на какое-то мгновение, когда она стояла лицом к герцогу, ему показалось, что от нее исходит сияние.

Вдруг он понял, что они смотрят друг на друга, глаза Зои погружены в его глаза и они оба молчат.

Откуда-то издалека раздался голос княгини:

— Садитесь, девочки. Пейге поскорее свой чай. Я хочу поговорить с его светлостью. Герцог мой старый друг, и мы хотели бы побеседовать наедине.

Говоря это, она продолжала разливать чай. Потом княгиня подняла глаза и увидела, что герцог и Зоя не двинулись с места.

В голосе ее послышались жесткие нотки, она добавила: