Тихий омут - Юлия Шолох (2010)

Я вдруг, не обращая внимания на наши негласные договоры и всякие мешающие в машине предметы, перелезла к нему на колени и, не сдерживаясь, стала целовать. Так соскучилось по его теплу, по его телу, запаху и волосам, в которые так приятно запускать руки. Вот, перестав целовать, я провожу губами по его щеке, дойдя до ямки у уха и попробую ее на вкус. Такая мягкая, уютная и бьется, как его сердце.

— Что ты делаешь? — судорожно спрашивает Кирилл, пытаясь меня оторвать. Еще несколько секунд я не позволяю ему этого сделать и только чувствуя, как тяжело он начинает дышать, отстраняюсь.

— Отвечаю на твой вопрос, — удивительно, голос у меня совершенно спокойный. Похоже, он не сразу вспоминает, о чем спрашивал, и когда его глаза проясняются, объясняю:

— С ним мне не хотелось так сделать.

Его глаза странно смотрят на меня.

— Если я плохо объяснила… — тянусь к нему снова.

— Хватит, я понял, — быстро говорит Кирилл.

Я перелажу на соседнее сидение, и теперь платье жутко мешает, Кирилл пытается мне помочь, и делает только хуже, моя нога застревает где-то внизу и мы хохочем, не понятно как мне удалось перелезть к нему так быстро и ни за что не зацепиться. Наконец я на месте, пристегиваюсь и мы отъезжает от дома Мелены.

— А можно прямо домой? — спрашиваю. Кирилл кивает.

— Заедем в гостиницу за вещами и сразу в аэропорт, — Пейзаж за окном мне незнаком, и это занимает меня больше, чем воспоминания о Мелене.

— А что ты говорила про танцы? — вдруг спрашивает Кирилл, и вспоминается наш первый разговор. Я удивлялась, почему Мелена хочет заставить меня танцевать.

— А, ничего серьезного. Мелена научила меня танцевать танец живота.

Кирилл неожиданно улыбается, открывает рот:

— Пок… Нет, лучше не надо, — резко сам прерывает свой вопрос.

— Когда-нибудь покажу, — соглашаюсь.

Мы заезжаем за вещами в гостиницу, где он жил все это время. Переодеваюсь в обычную одежду, мое платье странно бы смотрелось в самолете и мы катим в аэропорт. По дороге Кирилл с кем-то договаривается, чтоб забрали машину и куда-то отогнали.

Мы так быстро уезжаем, как будто бежим. Вокруг слишком много людей, в самолете Кирилл опять бледнеет и закрывает глаза — не хочется его беспокоить. В Волгограде нас встречает Борис Сергеевич и везет в Волжанск. Когда мы подъезжаем, он спрашивает:

— Федора, тебя домой?

Мы с Кириллом растеряно переглядываемся. Так и не подумали, что делать дальше, просто летели домой и все.

— Да, домой, — я беру Кирилла за руку и несколько последних минут дороги проходят, как один миг.

Когда мы подъезжаем, Кирилл выходит и достает мои вещи, собираясь провожать.

— Завтра можешь отдохнуть, а в четверг выходи на работу, — говорит мне вслед Борис Сергеевич.

— Спасибо, — благодарю сразу за все, и за то, что встретил, и что не уволил, и что Кирилла любит и заботится о нем. За все сразу. Он кивает, Кирилл идет к подъезду, а я за ним. В подъезде никого, мы входим в лифт и уже ничто не мешает задать вопрос.

— Мелена сказала у тебя большая семья, — говорю я. — Это… правда?

— Теперь моя семья — это ты, — просто отвечает Кирилл.

Он уходит до того как я открываю дверь, но его слова еще долго остаются со мной.

Дома никого нет, я спокойно принимаю душ и заваливаюсь спать. Мамин приход будит меня, она вернулась одна, чему я жутко рада. Мы так давно не виделись и по-настоящему соскучились. Выглядит мама замечательно, подстриглась и надушилась, это значит, была в прекрасном настроении. От сердца отлегло, меня все-таки мучила совесть, что оставила ее одну так надолго.

Я рассказываю про отдых. Собственно только переношу место события с реки на море, а отдых — в послерабочее время. Не сразу замечаю, как говорю про Кирилла, упоминая его мимоходом, как само собой разумеющееся, вместе с солнцем, теплой водой и хорошей погодой.

— Так там Кирилл был, — говорит мама тоном 'теперь мне все понятно'.