От ненависти до любви - Валентина Мельникова (2010)

– Это я попросил, чтоб не говорила, – самодовольно усмехнулся Сева. – Я ведь тебя жутко стеснялся. Ты такая была… – Он повертел пальцами перед лицом. – Красивая, недоступная, на парней совсем не смотрела. Правда, и сейчас не смотришь… – вздохнул он и тут же хитро: – С Веркой поругалась, или как? Признавайся, что не поделили? Или кого?

– Отвяжись, а? – попросила я с надеждой. – Что ты в мои дела нос суешь?

– Да, бог с ней, с Веркой, – Сева подмигнул мне и снова ухмыльнулся: – Мужика она себе видного отхватила. Кто бы сомневался! Верка что схватит, то не выпустит! Пять копеек вход, рубль – выход! А комбат тогда твою фотку увидел и говорит: «Ишь, глазастая! Из таких, Всеволод, настоящие боевые подруги получаются».

– Он еще и психолог, твой комбат? – я решила перевести разговор в более нейтральное русло.

– Не ехидничай, – отрезал Сева. – Комбат мой мужик с понятиями, ему и тридцати не было, когда батальоном командовал.

– Сейчас, наверно, уже генерал, – улыбнулась я. – С чего его в нашу глушь потянуло?

– Генерал не генерал, а полковника точно получил. Ему досрочно майора дали. Правда, я уже дембельнулся к тому времени. Они группу боевиков в Дагестане обезвредили. Те хотели то ли школу, то ли клуб во время выборов взорвать.

– Герой твой батяня, – сказала я искренне. – Вот таких мужиков я уважаю.

– Спасибо на добром слове! – сверкнул глазами Сева и сообщил: – Приехали!

Впереди показалось низкое беленое здание станции. Сева посмотрел на часы.

– Минут пятнадцать до поезда. Я побежал.

– Беги, – кивнула я. – Только машину закрой. Я прогуляюсь за сигаретами.

– Не могла сказать, когда я в магазин заезжал? – Сева посмотрел на меня с осуждением. – Вечно все не по-людски!

– На пачку сигарет я заработала, – сказала я и вышла из машины.

Сева что-то буркнул под нос и тоже покинул машину. Заметно было, что он рассердился. Ничего страшного, не могла же я сказать ему, что помимо сигарет и желания подышать свежим воздухом у женщин бывают другие потребности?! Обратный путь был не близким. Не тормозить же мне машину среди тайги и бежать в кусты на глазах у мужиков?

Мы разошлись в разные стороны. Сева чуть ли не вприпрыжку помчался к станции, а я – в сторону привокзального кафе, где имелся туалет для посетителей.

Глава 4

Я вернулась к машине в тот момент, когда пассажирский состав прибыл на станцию. Здание вокзала и деревья мешали рассмотреть, что происходит на перроне. Я присела на лавочку под огромным тополем и закурила. Давненько я не позволяла себе так безмятежно взирать на происходившее вокруг. Солнце изрядно припекало, громко чирикали и дрались из-за яблочного огрызка воробьи. На небольшом привокзальном рынке дремали торговки картошкой, огурцами и местным варенцом с такой толстой корочкой, что трудно пробить ложкой. Вспомнив о варенце, я сглотнула голодную слюну. Почему мне даже в голову не пришло перекусить в кафе? Впрочем, вовремя поесть я и дома частенько забывала. Обычно поднимаюсь с первыми петухами, остатки сна разгоняю чашкой крепкого кофе. А дальше как повезет. Бывало, к вечеру начинаю валиться с ног от усталости и понимаю, что, кроме кофе, ничего во рту не держала. И сейчас у меня засосало под ложечкой, только никуда тащиться страсть как не хотелось.

В крошечном скверике, усыпанном одуванчиками, бомжи сортировали стеклянные бутылки; мимо пробежала стайка хохочущих девчонок; прошел носильщик, толкая тележку, заполненную доверху огромными клетчатыми сумками. «Челночник какой-то из рейса вернулся», – подумала я лениво, приоткрыв на стук колес один глаз. Затем зевнула, подумав, не снять ли куртку. Но представила, во что превратилась форменная рубаха, и отказалась от этой мысли.