Колдовская любовь - Кэтлин Морган

— Я собирался открыть тебе все, когда ты достигнешь совершеннолетия, но после того как ты убил Рэнгора, все переменилось. В ночь накануне твоего отъезда из Анакреона я решился на отчаянный шаг. Меч Балдора принадлежал тебе, как перворожденному наследнику престола. Я знал, что ты возьмешь его с собой. Пришлось еще раз воспользоваться волшебством: я вставил Камень души в твой меч…

— Так вот что увидела я в белом камне на рукоятке меча Эйдана! — воскликнула Брианна. Если бы Эйдан не держал ее, она бы вскочила со стула.

Все обернулись к ней.

— Продолжай, — взволновался Оленус. — Что ты видела?

— Ли… лицо какого-то старика. — Она старалась говорить спокойно, хотя сердце бешено колотилось у нее в груди. — И мне показалось, что он пытается что-то сказать. Но я никак не могла понять, что.

Оленус посмотрел на королеву:

— Разве не говорил я вам, что она часть пророчества? А теперь еще открылось, что к тому же Брианна обладает особыми способностями… — В голосе его зазвенела радость. — Святые угодники! На такое я и не смел надеяться!

— А на что ты смел надеяться, старик? — требовательно спросил Эйдан. — Ты говоришь о нас, словно мы не люди, а пешки в твоей хитроумной игре. Так дело не пойдет. Я не собираюсь играть в чужие игры, а теперь, когда Брианна стала моей женой, то и ей не позволю.

Оленус грустно улыбнулся и покачал головой:

— Я не играю ни в какую игру, кроме той, которую затеял Морлох много лет назад. Игру, в которой он губит судьбы и жизни многих людей. Мы все пешки, пока Морлох не будет окончательно повержен… Если это еще возможно.

— Неужели? — Эйдан поднял черную бровь. — А по-моему, ты в этом уверен, иначе что бы ты здесь сейчас делал. — Он погладил усыпанную драгоценными камнями рукоятку меча. — Знаешь, очень трудно поверить, что в мече Балдора сидит маг. Сколько раз я дрался им и ничего особенного в нем не замечал. Это обыкновенный меч, как и все остальные. Ничего волшебного в нем нет.

— Ничего волшебного в мече, который верно служил тебе и помог не проиграть ни одной битвы? Губы Эйдана дернулись в усмешке.

— Предпочитаю думать, что побеждал я благодаря моему воинскому искусству и сноровке. Оленус пожал плечами:

— Может, и так. А может, это означает, что твоя магическая Сила не распространяется на меч. А еще это означает, что ты не тот, кто освободит Кэрлина.

— А может быть, это прежде всего означает, что в мече нет и не было никакого мага? — возразил Эйдан.

Монах улыбнулся:

— Хочешь посмотреть? Эйдан прищурился.

— И как это можно проделать?

— Дай меч Брианне, — сказал Оленус. — Настало время ей узнать, как вызывать Кэрлина. Думаю, в конце концов, она найдет способ освободить его. При всех твоих волшебных талантах, принц Эйдан, без него Морлоха тебе не победить.

Эйдан сжал рукоять меча.

— А почему ты решил, что мне есть дело до этого Морлоха? Еще до восхода солнца я покину Анакреон и, надеюсь, больше сюда не вернусь.

— Если ты так поступишь, — вздохнул Оленус. — значит, все мои старания были напрасными. И Анакреон обречен, так же как твой отец и Драган…

— Да плевал я на них, — вспылил Эйдан. — Они сделали свой выбор. И ответственности я за них не несу!

— Марус больше не тот человек, за которого я выходила замуж, — горячо вмешалась Айслин, выпрямляясь на постели. — И брат твой не тот, каким ты его покинул пятнадцать лет назад! Морлох растлил их. Его чары медленно пожирают их сердца и души. В отличие от тебя у них никогда не было надежды спастись. Никогда!

Эйдан страдальчески сморщился.

— Мама, я не хотел тебя огорчать. Айслин, вздохнув, покачала головой.