Эликсир бессмертия - Анна Зотова (2008)

Вот бандиты вышли на свет, и оказалось, что оба они в масках. Вернее, в полумасках из серой ткани, закрывавших глаза, переносицы и часть щек. Большие, неправильной формы прорези для глаз делались, по всему видно, наспех. Обоим парням было лет по тридцать: загорелые, с короткими стрижками, очень крепкие, особенно тот, который был повыше, в белой футболке. До Сергея ему, конечно, далеко, но по сравнению с изящным доктором Лоренцем выглядел он впечатляюще. Это были не те, которые похищали Клену. Какой-то общей повадкой похожие на тех, но другие. Значит, убили именно тех. Странным образом спокойствие доктора начало передаваться Ане.

— Ты, значит, родственник с бабками? — спросил высокий доктора, и Аня сразу узнала его голос. Это он разговаривал с ней по телефону.

— Вы правы, — негромко ответил Лоренц. — Родственник — это как раз я.

— А это зачем? — кивнул длинный на Аню. — А ну-ка пошла на хер отсюда!

И в ответ на эту грубость что-то такое отьявленно-реактивное взыграло вдруг в Ане.

— Ах ты тварь! — с лютой, лютейшей злостью процедила она. — Сам пошел! — И, почувствовав на себе недоуменно-одобрительный взгляд доктора, добавила: — Отсюда!

Что-то такое неуловимое появилось в воздухе помимо опасности — Аня почувствовала это.

— Сгинь, дура! — дружелюбно посоветовал коренастый, доставая сигареты из кармана тесных штанов. — У нас разговор. Оно тебе надо? — Он прикурил, глаз не сводя с Ани, выпустил дым в ее сторону.

— Пусть она будет, — властно произнес Лоренц. — Давайте по делу.

— Ну, как хотишь! — Длинный оказался сговорчивым человеком. На Аню он не смотрел. Он вообще не принимал ее всерьез. — Давай при ней. Бабки привез?

— Допустим.

— Допустим или привез? А если привез, то сколько? Здесь они, что ли? — кивнул длинный на портфель.

— Это не имеет никакого значения, — ответил Лоренц.

Нет, он вел себя как-то странно. В подобной ситуации так себя не ведут. «На что он надеется? — Аня сунула руки в задние карманы джинсов. — Сейчас они отнимут портфель, увидят, что денег там нет, и что же будет?»

— Как это «не имеет значения»? — Длинный начал заводиться, голова качнулась у него влево-вправо. — А ну-ка быстро засветил бабки! — И его рука двинулась в сторону портфеля. И одновременно с этим зашипели, заискрили изоляторы на столбе, и редкая цепочка огней, тянувшихся вдоль платформы, разом погасла. Остался гореть только фонарь, под которым они стояли.

— Замыкуха, бля, — произнес коренастый. И вдруг ни с того ни с сего сильно зашумело в кронах деревьев, по ним словно ударил порыв ветра, и в ту же секунду Аня почувствовала, как у нее заложило уши. В воздухе начало что-то стремительно нарастать, нагнетаться, и это нарастание какой-то совершенно неведомой силы вдруг стало гнуть к земле толстый фонарный столб, натягивая провода с одной стороны и ослабляя с другой.

— Чё такое? — Длинный отпрянул от Лоренца, в ужасе глядя на столб — как лопается бетон в месте сгиба и сыплется крупная крошка, обнажая внутреннюю арматуру. С тонким певучим звуком стали рваться провода, а фонарь продолжал гореть, но все ярче и ярче, медленно приближаясь к земле. Аня не верила своим глазам.

Лоренц неподвижно стоял рядом, и лицо его ровным счетом ничего не выражало. Погасли окна станции, и в ужасе, в диком животном ужасе закричал коренастый, глаз не сводя с фонаря, который достиг, наконец, земли и пополз в его сторону. Он швырнул сигарету и ломанулся во тьму, мгновенно его поглотившую. А длинный, как зачарованный, глядел на фонарь, медленно ползущий по земле и продолжавший гореть. Но вот и он очнулся, с диким криком бросился прочь.

Над станцией стоял в небе маленький багровый факел луны — только теперь Аня его заметила. Она не могла двинуться с места — до того все это было жутко и неправдоподобно. «Тика-тика-тика, — билось в ее мозгу, — тика-мика-мик…» Фонарь прекратил движение, но гореть продолжил, ярко освещая сигарету, над которой поднимался дымок.