Шеф и подчинённая - Наталья Гладышева (2017)

«Только успела выписаться и немного побыть дома, как снова в больнице. Эту беременность точно лёгкой не назовёшь. Вроде и тошнота прошла, а тонус проходить не собирается. В этот раз почти всё время лежу, встаю только по весомым поводам. И Костик опять один, для него это удар. Он так соскучился по мне, пока я находилась в заключении первый раз. И снова мамы нету. Как бы не получилось так, что из-за этого Костик братика или сестричку невзлюбит… Подкосило меня воспаление лёгких, перенесённое перед самой беременностью. Если бы столько антибиотиков не пришлось бы колоть… Если бы иммунитет не был расшатан, наверное, беременность легче бы протекала… Если бы не было столько нервов потрачено на развод… Но что теперь вспоминать об этих если?

Андрей является по ночам, в будни, когда освобождается от работы. И стоим мы, глядя сквозь стекло друг на друга… Я сверху, с третьего этажа, он снизу… И не видим друг друга в темноте… Разговор по телефону, это здорово, но так мало…

Так и не получилось нам побыть вдвоём нормально. Мне секса совсем нельзя… И я не знаю, хочу ли знать, как бывший плейбой проводит время без меня. И стал ли он бывшим плейбоем и казановой. Тяжело не думать об этом и не грустить. Не так я представляла себе наше с ним совместное житьё. Счастье с горьким привкусом одиночества… Странное сочетание. Никогда не думала, что так бывает. А вон как всё повернулось… Стояла недавно у окна, и пусть Андрея или Костика за ним не было, завтра придут, не раньше, и водила пальцами по стеклу… Так хотелось прикоснуться к коже любимого человека. Провести по ввалившимся щекам… И, тетрадь, сейчас я беззвучно плачу… Слёзы скатываются одна за другой… Тоскливо мне. И даже вязание не развлекает. И закачанные на планшет книжки… Депрессирую, потихоньку»

28 февраля 20…

17.30

«Теперь я делаю записи очень редко, тетрадь. Слишком плохое настроение… Слишком плохо себя чувствую, слишком редко вижу родных… И не знаю, чем это закончится. Вчера Андрей дал взятку охране, чтобы можно было тайком, на лестничной площадке пообниматься. И Костика привёз… Я плакала, как дура. Не смогла удержаться. Малыша всего обцеловала, до сих пор комок в горле. И Андрей… стоило так надолго разлучиться, чтобы понять… Никого дороже на этом свете, кроме него, сына и родителей у меня нету. Полчаса счастья, а потом снова одиночество.

Вчера ночью одну из девушек повезли на срочное кесарево. Слишком рано начались схватки, не успели на плановую операцию. Не хочу рожать при помощи ножа… Много чего не хочу, но терплю и жду… А после того, как ощутила слабые прикосновения изнутри… Ради этого и потерпеть можно. Теперь я своего беспокойного дитёнка регулярно чувствовать буду. И это такое чудо, что я даже тебя, тетрадь, открыла, пишу и улыбаюсь.

Как странно устроен мир… И какие счастливые мы, женщины, из-за того, что имеем возможность пережить чудо зарождения жизни. Почувствовать её, подивиться тому, как что-то крохотное и изначально не распознаваемое, растёт и меняется… И всё внутри тебя. И будет дочка или сыночек — на узи малышка прячется, не демонстрирует свою принадлежность к какому-либо полу — которые вырастут во взрослых и больших людей… И это так странно, понимать, что у них всё впереди. И первая любовь, и первые разочарования. И как любой маме так хочется оградить только недавно зародившуюся жизнь, от возможных проблем. Хочется, чтобы ребёнок был счастлив. Счастливее мамы и папы… Интересно, на кого он будет похож? Ну, или она? На меня, на Андрея, на бабушек, дедушек?

Второй раз через это прохожу, а всё равно ощущение чуда сохраняется… Не было этого маленького кого-то, совсем недавно не было, а теперь есть… И откуда что берётся и как растёт?