Город потерянных - Соня Грин (2019)

Дальше мы просто ходили и нарезали круги вокруг землянки в угрюмом молчании. С одной стороны, нам было и радостно оттого, что нас навестила Сонька, а с другой стороны, нам было ужасно дерьмово и горько, ведь мы видели ее, возможно, в последний раз. Но если она пришла, это что-то значило. Покойники с того мира просто так не возвращаются лишь для того, чтобы пару минут потрепаться с теми, кто души в них не чаял.

После ее посещения я буквально везде видела знаки. Упала ветка – Сонькины проделки. Кто-то чирикнул в ответ на мой немой вопрос – Сонькины проделки. Что-нибудь хрустнуло – опять же – Сонькины проделки.

Решив, что я больше не могу выносить одиночества, я зашла в землянку и застала Флоренса за приготовлением какого-то странного блюда.

– Что это? – я внимательно осмотрела котелок с бурлящей в нем водой, в которой плавали странные коричневатые кусочки.

– Ты не испугаться, если я сказать? – он внимательно посмотрел на меня, и, увидев мой кивок, пояснил: – это то, что производить завод.

Мне показалось, что меня голой выставили на тридцатиградусный мороз.

– Что, черт возьми?!

– Спокойность, – он поднял руки вверх и растопырил пальцы. – Иначе нам не выжить. Таков закон.

НУ ВСЕ.

Это был уже край предела, если, конечно, у предела вообще был этот край. Я стояла с раскрытым ртом до пола и пыталась понять: взаправду ли он, или это просто шутка. Только бы это была шутка, только бы это была шутка. Передо мной находился каннибал!

Конечно, задней частью я все-таки понимала, что, если бы не завод, то никто бы них не спасся и умер от голода, но, тем не менее, мысль, что я нахожусь рядом с каннибалом, вызывала у меня дикое желание скорее делать ноги.

Флоренс вывалил получившуюся массу в тарелки и полил разваренную гадость коричнево-красноватым бульоном. Мой живот содрогнулся в приступе тошноты во второй раз.

– Я, пожалуй, поголодаю, – я сглотнула. – Не то чтобы я слишком привередливая, или мне не нравится… это… э-э, блюдо, кстати, оно пахнет довольно аппетитно, я просто… не голодная.

Флоренс понимающе кивнул, а потом, достав что-то с полки, сунул мне в руки.

Это оказался сморщенный от долгого пребывания на воздухе корень какого-то растения, по запаху напоминающий нестиранной недельной давности носки профессионального футболиста.

– Спасибо, – я снова подавила в себе желание сблевать ему прямо под ноги. – Что это?

– Еда, – он показал себе в рот. – Девушка есть это?

Ну ладно, попробуй. Ты издеваешься? А что тут такого? Да действительно – я держу в руках предмет (еду?), который воняет так, словно его нафаршировали разложившимися котятами. Еда – бензин, ты – механизм, не будешь жрать бензин – твой мотор сдохнет. А я пожить еще хочу. Ешь это сама. Извини, но я не умею принимать еду телепатически. Засунь ее в рот. НЕТ. Засунь. Еду. В. Рот. Ты меня через строчку слушаешь что ли? Я не буду это есть! Подыхай тогда на здоровье. А я очень жалею, что ты мне такая досталась. А теперь помолимся за упокоенную рабу Азу Джонсон, которая умерла от анорексии…

– Это корень один из растения, которые расти тут, – пояснил Флоренс. – Их собирать Гарсиа.

Мда уж, плохой у этой альбиноски вкус.

Короче, мне ничего не оставалось сделать, как медленно поднести эту гадость ко рту и откусить маленький кусочек…

На мое удивление, корень оказался вполне съедобным – сладким и чуточку горьковатым, больше напоминающим манго. Поэтому я с утроенным энтузиазмом принялась трескать еду, радуясь, что момент пробы чьего-то сердца я успешно оттянула.

Неожиданно дверь сзади меня заскрипела. Я обернулась и увидела Гарсию.

– Аза… Донцанн?

– Джонсон, – поправила я и передразнила: – Гарсиа Фитцджеральд?

– Просто Гарсиа.

Альбиноска подошла к нам и, запустив руку в тарелку, схватила самый большой кусок, положив его в рот. Меня замутило.