Молчи - Б. Урруэла, Энн Малком

Она остановилась, не дойдя до полного признания.

— Я не героиня, Мэддокс, — сказала она, отступая назад. — Я злодейка. Ты просто еще этого не видишь.

Она потянулась вперед, хватая кофе, пакет, а затем захлопнула дверь у него перед носом, чтобы доказать свою точку зрения.

* * *

— О, у тебя поджаренные равиоли, — сказала Эйприл, глядя на пакет с едой на вынос, который держал Мэддокс. Она наклонилась вперед и выхватила его у него из рук. Он был полицейским. Он должен обладать лучшими рефлексами, чем это. Но ничто, кроме сверхспособностей, не заставило бы его победить свою сестру, когда речь шла о поджаренных равиоли.

— Ты хочешь меня задобрить для чего-то, — сделала вывод Эйприл — и не ошиблась, уже жуя равиоли, обмакнутые в соус маринара. Она закатила глаза. — Ладно, неважно, что нужно? Закопать тело? Доем и возьму свою лопату.

Мэддокс усмехнулся, направляясь к холодильнику, чтобы взять пиво. Холодильник был полностью заполнен, все организовано «системой» Эйприл, о которой ему не разрешалось знать. Ему было наплевать. Он был просто счастлив, что его сестра помешана на чистоте, а это означало, что ей нравилось убираться. Но она не любила готовить. Так что в основном там были просто закуски или дерьмо, которое она добавляла в коктейли.

Он знал, что странно жить со своей сестрой, будучи взрослым мужчиной, но если твоя сестра Эйприл, а в твоем прошлом была Ри, это имело смысл. Они с Эйприл каким-то образом стали друзьями во всем этом дерьме. До этого они вцеплялись друг другу в глотки, ссорились и подкалывали друг друга. Она была просто его раздражающей, драматичной младшей сестрой, а он был мудаком-старшим братом. И конечно, у них было много разногласий за эти годы, например, когда ему приходилось вытаскивать ее из бара в Теннесси, когда она ездила за гребаной рок-группой по всей стране. Они много ссорились, но быстро мирились, потому что знали, что нуждаются друг в друге, и они знали, что хоть их родители были любящими, они действительно были только друг у друга в этой жизни. Потому что ни один из них не оправдал мечты своих родителей. Так что они держались вместе. Они исцелялись вместе. И в процессе они сблизились.

— Я полицейский, Эйприл, — сказал он, потягивая пиво. — Я могу избавиться от тела самостоятельно, так что большое спасибо, не надо.

Она фыркнула.

— Да, верно, мистер «Сборник Правил». Тебе не одурачить меня нарядами полицейского. Я знаю, что твоя «мораль» и «этика» слишком непоколебимы, чтобы убить кого-то и попытаться выйти сухим из воды. Ты был бы первым человеком, который умер бы от гребаного беспокойства.

Он сел на диван.

— Не обязательно впутывать мораль и этику. У большинства людей есть эти качества.

Она закатила глаза.

— Большинство людей скучны. Итак, чего ты хочешь от меня?

Он вздохнул и сделал еще один глоток пива.

— Мне нужна помощь с Орион.

Эйприл замерла, не донеся последние равиоли до рта. Маринара капнула ей на колени.

— Она пытается оттолкнуть меня. Я беспокоюсь о ней. Я… — он замолчал. Он не собирался рассказывать Эйприл о поцелуе, обо всех этих сильных, всепоглощающих чувствах, потому что это шло вразрез с моралью и этикой, которыми Эйприл только что его дразнила. Его учили хорошим манерам. Уважению. Он не болтал о поцелуях. А еще он был эгоистом. Он знал, насколько редким был этот поцелуй. И как это больно для нее. Он хотел, чтобы все это принадлежало ему и Орион. Если быть честным с самим собой, он хотел большего, но сегодняшний день показал ему, что она не готова к этому. Если бы он надавил, она бы сдалась. У нее было бы достаточно времени, чтобы возненавидеть его за то, что он был еще одним мужчиной, который отнял у нее всё. Тогда бы он ненавидел себя.

— Да, ты все еще носишь в себе большой старый факел для нее, — закончила за него Эйприл. — Или, может быть, нужно зажечь новый, потому что это совершенно новая Орион.