Кружево-2 - Ширли Конран (1994)

Печально вздохнув, Лили отодвинула в сторону «Геральд трибюн» и вышла на балкон, откуда открывался вид на зеленоватые воды Босфора. Вокруг на фоне ясного голубого неба сверкали купола и минареты Стамбула. Снизу приглушенно доносился городской шум, в котором голоса людей, звонки велосипедов, блеяние овец сливались с монотонным гулом транспорта. Лили крепче стянула на плечах полотенце. Ей приходилось бывать и в гораздо худших местах. И везде она пыталась обрести любовь, покой и счастье.

В азиатской стороне города также приветливо светило солнце, и в его лучах мирно поблескивали «смит и вессон магнум», «узи» девятимиллиметрового калибра, «Калашников» и две ручные гранаты. Они лежали на шатком столике в небольшой комнате, где отчетливо чувствовался запах марихуаны.

Он боялся проносить весь этот груз через таможню, но в Стамбуле четко соблюдал необходимые инструкции, и все прошло гладко. В небольшом кафе на базаре он заказал две чашечки кофе, потом, сославшись на то, что кофе недостаточно крепок, отослал их обратно. Через несколько минут перед его столиком вырос человек в темном костюме, и он последовал за незнакомцем по узким запутанным улочкам, потом они поднялись по грязной вонючей лестнице и вошли в небольшую темную комнату, где он показал свой паспорт. Из небольшого количества оружия, ему предоставленного, он, сознавая, что ни на что особо рассчитывать не приходится, выбрал три вида.

Он надеялся на «магнум», потому что из него можно было бы уложить наповал кого угодно, даже великана. Пулемет «узи» было легко достать на Ближнем Востоке: он был на вооружении у израильской армии. Он весил семь с половиной фунтов и был самым миниатюрным из всех пулеметов. «Узи» выстреливал 600 патронов в минуту, и их было легко достать. Человек выбрал также «Калашников» – за удобство в обращении и надежность. Бог знает, как этот автомат оказался в Стамбуле, – модель 56-го года, с деревянным прикладом, но, однако, весьма полезная штуковина.

Рядом лежали горкой насыпанные пули, моток нейлоновой веревки, стеклянная пол-литровая бутылка с прозрачным раствором, несколько хирургических бинтов, две карты города и номер журнала «Пипл».

Мужчина подошел к окну и стал медленно оглядывать противоположный берег в полевой бинокль. Показались пологие холмы, поросшие кипарисами и елями. «Слишком высоко взял», – подумал он и исправил ошибку. Теперь он увидел нагромождение зданий, увенчанных минаретами, – все еще высоко. Потом он наконец отрегулировал уровень, но коричневые, налезающие друг на друга дома были до странности похожи, и только возвышающийся в стороне дворец: или мечеть служили ориентирами. Человек раздраженно уставился на карту, а потом вновь прильнул к окулярам. На этот раз он неспешно осматривал прибрежную полосу.

Заметив паром, мужчина отрегулировал бинокль таким образом, чтобы можно было рассмотреть лица пассажиров. Потом, повернув бинокль чуть вправо, он увидел солнечный отблеск в окнах дворца, маленький парк, окруженный багряником, и полуразрушенные стены фортификационной башни. В конце концов со вздохом облегчения он обнаружил большое терракотового цвета здание у самой кромки воды. Постепенно он переводил взгляд от одного окна к другому, начав с самых верхних этажей и потихоньку спускаясь все ниже и ниже. Он видел, что некоторые из окон выходили на маленькие изогнутые балкончики, нависающие над водой, подобно белым птичьим клеткам. Вдруг створки одной из балконных дверей раздвинулись, и появилась Лили, обмотанная золотистого цвета полотенцем.

Мужчина уронил бинокль и схватил номер журнала «Пипл». Эти карие миндалевидные глаза, копна черных волос, проступающие сквозь ткань полотенца груди не узнать было нельзя. Он обнаружил даже больше, чем ожидал.