Совращенная - Вирджиния Хенли (2008)

Однако Оливия оказалась не робкого десятка. Она быстро повернула руку ладонь к ладони и многозначительно пожала пальцы Руперта.

Его тело тут же отреагировало, в паху стало жарко, член напрягся буквально в дюйме от их сомкнутых рук. Пытаясь соблюсти приличия, он отодвинул руку в сторону, но теперь она оказалась на бедре Оливии.

– Простите меня, – взмолился он.

Оливия сжала его пальцы.

– Мне нравится ваша пылкость, – горячо прошептала она, скользнув их сомкнутыми ладонями по своему бедру и водрузив их на свое лоно.

Кровь пульсировала внизу живота, и Руперт возблагодарил Бога за плед. Он имел несколько сексуальных связей с женщинами, но впервые преступил границы дозволенного с дебютанткой из приличной семьи. Ему вдруг пришло в голову, что порядочные девушки тоже бывают страстными. Эта мысль привела его в неописуемый восторг и придала храбрости. Руперт легонько погладил большим пальцем лобок Оливии и с радостью заметил, как расширились ее зрачки. Ее жар проник в его пальцы, он еще крепче прижался к ней и сделал круговое движение. Наградой ему стала реакция Оливии – девушка выгнулась, сделала глубокий вдох и задержала дыхание. Его петушок напрягся еще сильнее, грозясь порвать рейтузы.

Оливия раздвинула ноги, пропуская его дальше, и прошептала:

– Я хочу, чтобы вы вошли внутрь.

От столь откровенного предложения у Руперта пересохло во рту.

– Я хочу, чтобы вы вошли внутрь и выпили со мной чаю.

Руперт тряхнул головой и лишь теперь сообразил, что они подъехали к дому Хардингов на Кларджес-стрит. Справившись с минутной паникой, он прикрылся шляпой и помог Оливии выйти из фаэтона.

– Вели груму позаботиться о лошади его светлости, Эмили, – приказала Оливия служанке, взяла Руперта под руку и не отпускала, пока они не оказались в гостиной. Там никого не было, и девушка прильнула к своему кавалеру.

Руперт нашел губами ее губы, они тут же раскрылись, мягкие, сладкие. Он чуть не выпрыгнул из штанов, когда услышал тихое покашливание у себя за спиной.

– Вы как раз вовремя, лорд Лонгфорд. Чай готов. Позволите ли вы называть вас Рупертом? – протянула ему руку Аннабель.

Он склонился над ее рукой и опустил шляпу, в которой больше не было нужды.

В ожидании чая Оливия без умолку болтала о прогулке по парку, и Руперт вздохнул с облегчением, когда в гостиную ввезли столик. При появлении лорда Хардинга он оказался в невыгодном положении – в одной руке чашка с блюдцем, на колене тарелочка с сандвичами.

– Не вставайте, – сказал ему Хардинг. – Ухаживаете за моей дочкой, не так ли, мой мальчик?

– Да, сэр. То есть собираюсь ухаживать, если позволите.

– Вы, случайно, не играете с Оливией, Шеффилд? – навис над ним Хардинг. Руперт готов был провалиться сквозь землю, когда услышал эти слова.

– Уверяю вас, милорд, мои намерения абсолютно… – его язык присох к нёбу, – честны.

– Ха, еще бы, проказник вы эдакий! Так, давайте поглядим, вы унаследовали титул деда, правильно?

– Да, сэр, я виконт Лонгфорд, – запинаясь, подтвердил Руперт.

– А вместе с ним и довольно значительное наследство, насколько я понимаю?

Не успел Руперт ответить, как Аннабель поднялась с дивана и увела дочку из комнаты, предоставив мужчинам возможность обсудить финансовые дела наедине.

Руперт вспомнил совет Кита Хаттона.

– Я вступил в права наследования в восемнадцать лет, сэр. – Руперт не стал уточнять, что проглотил его, точно щепотку соли, как выразилась Дотти.

– Значит, вы выставили свою кандидатуру на брачном рынке, так, юный сэр?

– Просто я подумал, что пора обзавестись невестой, лорд Хардинг, но не хочу лишать Оливию осенних и зимних развлечений. Спешка здесь ни к чему.

– Сезон уже начался, и я успел отклонить два предложения руки и сердца. Юную леди с годовым доходом в восемь тысяч схватят быстрее, чем рыба наживку.