Идеальный поцелуй - Анна Грейси (2008)

Лепестки вели по коридору и заканчивались у двери его спальни. Он открыл ее и увидел, что его комната превратилась в шатер. Полотна яркой прозрачной ткани свисали с центра потолка и изящными волнами спадали вниз по стенам. Розовые лепестки вели ко входу.

Он подошел ближе и медленно раздвинул портьеры.

На его кровати на километре белых хлопковых простыней свернулась калачиком мисс Грейс Мерридью, одетая лишь в розовые лепестки. Его сердце готово было разорваться, но он сумел проговорить:

– Неужели я вижу перед собой гурию?

– Нет, это я, – ответила Грейс. – И поторопись. Эти розовые лепестки довольно холодные.

С радостным смехом Доминик прыгнул на кровать.

* * *

– Они что? – Доминик сел, пораженный услышанным.

– Они хотели купить Вульфстон. И дать его нам в качестве свадебного подарка.

– Но они не могли этого сделать! Грейс улыбнулась:

– Конечно, могли. Они же тебе не родственники.

– Я не это хотел сказать. Я хотел сказать – это бы стоило уйму денег.

– Они все богатые.

Доминик взъерошил волосы руками.

– Но зачем им это делать?

Грейс в недоумении уставилась на него.

– Чтобы мы могли пожениться, разумеется.

– Но мы же и так собирались пожениться.

– Да, но они не хотели, чтобы ты потерял Вульфстон. Доминик пытался разобраться в своих чувствах.

– Но какое им дело?

И тут она поняла. Он был очень гордым. И у него не было такой семьи, как у нее. Она прильнула к нему.

– Они моя семья, Доминик. Они хотели, чтобы я была так же счастлива, как они. Двоюродный дедушка Освальд очень расстроился, когда узнал, что уже не может подарить нам поместье. Он обожает широкие жесты.

Доминик хмыкнул:

– Да уж, я заметил это вчера в церкви. Они хихикнула.

– У Фрея теперь в церкви яблоку будет негде упасть, – сказал он ей. – Знаешь, дедушка Таскер поздравил его – заявил, что в церкви Святого Стефана веселее, чем в цирке.

Около полуночи Грейс потянулась, как довольная кошка, и сказала:

– Я хочу есть. До этого мне не хотелось ничего, кроме тебя, но теперь я умираю от голода.

Доминик сел.

– Я принесу что-нибудь поесть с кухни.

– Я с тобой. – Она выбралась из кровати, накинула на себя какую-то одежду, и, какдва непослушных ребенка, они вышли на цыпочках из комнаты и пошли по коридору. Подходя к лестнице, они услышали какие-то странные звуки, доносящиеся сверху.

– Что это? – спросила Грейс.

– Абдул переехал в башню, – сказал он. Глубокие мужские стоны сопровождались женским смехом. Было слышно по крайней мере два женских голоса. А может быть, и три.

Доминик нахмурился:

– Что, черт возьми, он делает?

– Я знаю, – заявила Грейс. – Абдул радуется.

– Радуется? – Он недоуменно посмотрел на нее.

– Радуется состраданию Доминика Вульфа, – процитировала она и рассмеялась. – Давай, пошли. Я хочу поесть, а затем и сама хочу возрадоваться с Домиником Вульфом.

Несмотря на то что все было устроено в большой спешке, свадьба стала самым знаменательным событием, которое деревня Лауэр-Вульфстон видела за последние несколько поколений. Замок был наполнен гостями.

Абдулу даже пришлось покинуть свою башню, чтобы уступить место гостям. По крайней мере так свой поступок объяснял Абдул. Жители деревни были уверены, что он не хотел шокировать джентльменов из Лондона. Их же так легко шокировать.

Абдул и все три сестры Тикел перебрались в домик привратника. Это также попахивало скандалом, соглашались все, но чего можно ожидать от язычника из Турции и бедных потерянных девочек Тикел, которые были лишены зачатков морали, когда они были еще совсем маленькими и их искупали в озере Гуидион.

Кроме того, если в деревне и суждено было состояться скандалу, то лучше всего получить хороший большой, сочный скандал. А уж кому быть сочными, как не сестрам Тикел!