Подонки - Юрий Волков (2021)

- Да всё нормально, - ответил Женька и вошёл внутрь.

Адвокатская натура заставила предпринять некоторые меры. Он достал телефон и включил камеру. Так с камерой и ввалился в помещение.

Народу в сауне было мало. В центре помещения, в маленьком бассейне, булькались две полуголые бабы. Слева, на небольшом огороженном подиуме, стоял стол и большой белый кожаный диван.

Янка, пьяная и голая, сидела на этом диване между двумя такими же пьяными и голыми мужиками-пузанами.

Женька направил камеру и не успел перехватить дочь. А Машенька метнулась к матери, потянулась через стол:

- Мама! Мамочка!

Янка с трудом сфокусировала взгляд.

- Дочь?... Что ты… Здесь… Делаешь?

- Мама, пойдем домой! Пожалуйста! Пойдём!

Евгений подошел вплотную. Внутри всё кипело. Хотелось прикончить всю компанию к хренам. Но внешне он оставался спокойным. Профессиональная выдержка и ребёнок рядом не позволяли эмоциям выплеснуться наружу.

- Яна, пошли домой.

- О! Рогатый явился! – заржали мужики, - Чё? Потерял свою шлюшку?!

Женька сразу решил, что эти двое покойники. Но охранник выдвинулся вперёд:

- Мужик… Всё потом… И не здесь…

Евгений взял жену за руку:

- Яна, пошли домой.

- Никуда я с тобой не пойду. Скотина!... Ты мразь, ты понял! Ты мне всю жизнь искалечил! Тварь!…

Она пьяно выворачивала руку, пытаясь стоять прямо и гордо. Выходило хреново. Пьяная баба, выплёвывающая ругательства вызывала чувство омерзения.

Машка обняла мать и тянула её к выходу. Та грубо её оттолкнула.

- Я… Никуда… Не пойду… Ясно?!

Терпение кончилось. Женька протянул руку, намотал Янкину шевелюру на кулак и рванул на себя. Та, не удержав равновесие, упала на колени.

Один из её хахалей шагнул к Гусакову и попытался его ударить. Мда… Пьяный в сиську мужик, размахивающий кулаками, - жалкое зрелище.

Боковой слева в голову опрокинул это чучело через перильца в бассейн. Прямо на истерично завизжавших баб.

Василий прыгнул следом и, подхватив кашляющего и матерящегося мужика подмышки, поволок его на сушу. Видимо побоялся, что утонет.

А Женька потащил жену в коридор. Та брыкалась, пыталась его ударить и не прекращала орать:

- Скотина! Отпусти меня, гад!

Она волоклась голой мокрой задницей по линолеуму и извивалась как гусеница.

- Ты гандон! Пидарас! Отпусти меня, сука! Ненавижу тебя! Ненавижу!

Женька рыкнул:

- Успокойся, дура. Ребёнок смотрит.

Встряхнул жену за лохмы, поставил на ноги. Та снова оттолкнула прицепившуюся Машку и неожиданно резанула ногтями мужу по лицу.

- Да твою же мать… Ну ладно.

И он врезал женщине кулаком в солнечное сплетение. Та хрюкнула, согнулась, открыла рот, как рыба, пытаясь вдохнуть. Так, согнутую, сверкающую голой задницей, он и попёр её по коридору на выход. Янка, выпучив глаза, семенила за ним, держась за живот.

Уже перед самой дверью, супруга заупрямилась, завырывалась, захрипела отрывисто:

- Сумка… Документы… В номере…

Видимо экзекуция несколько протрезвила её, и она вспомнила о некоторых важных вещах.

Женька поволок голую бабу на второй этаж. Янка, как видно смирившись с положением вещей, почти спокойно сказала:

- Пусти… Я сама пойду… Я сама…

Но муж волок её, как упрямую кошку, вытирая рукавом раскарябанное лицо. Янка полоснула ногтём по брови, и кровь заливала левый глаз. Следом семенила дочь, тихонько подвывая от ужаса.

Ввалились в номер. Евгений, с силой опустив голову жены вниз, согнул её, поставил на колени, чтобы не мешала. Осмотрел помещение. На полу валялось разбросанное нижнее бельё и другая одежда. У подножия кровати гадко белели несколько использованных презервативов. Сумочка лежала на журнальном столике.

Он сгрёб её, сунул дочери:

- Держи. Пошли…

Янка замычала, попыталась помотать головой:

- Костюм… Пальто…

- Обойдёшься…