Эгоист - Марина Агекян (2021)

— Зачем ты это сделал? — с тем же ужасом спросила Шарлотта, чувствуя, как от боли переворачивается сердце.

— За тем же, зачем не выпил лекарство.

— И зачем же?

Уильям едва заметно погладил ее по щеке, не представляя, что делает с ней.

— Чтобы не забыть этого. Чтобы сделать это. Я должен был это сделать … — Он заглянул ей в глаза. — Это был самый очаровательный поцелуй в моей жизни.

Шарлотта с трудом сдерживала подкатившие к глазам слёзы.

— Уильям, — прошептала она, не в состоянии проглотить острый комок в горле, ведь он… Завтра он уже не будет помнить этого. Он даже не вспомнит поцелуй из тысячи других для себя, но единственный для нее, который перевернул ее жизнь.

Он вздохнул и отстранил от нее руку.

— Я должен вернуться к себе домой. Не могу же я остаться здесь навсегда.

Господи, даже в таком состоянии он подумал об этом! Шарлотта уже боялась за сохранность своего сердца. Как она отошлёт его в таком состоянии домой? Как отпустит после того, что было?

Дверь гостиной распахнулась, и вошел хмурый Хопкинс с подносом, на котором стоял графин с водой и чистый, граненый стакан.

Шарлотта с трудом заставила себя отстраниться от Уильяма и встать. Колени ее дрожали, но она устояла на ногах.

— Хопкинс…

— Мисс Шарлотта, Адамс вернулся.

Она взяла графин, наполнила стакан водой и повернулась к Уильяму, который вновь стал дрожать. Он был слаб, ранен, о нем нужно было позаботиться. И всё же она не могла оставить его здесь.

Подойдя, она снова присела рядом с ним.

— Вот, возьмите.

Он с какой-то пугающей признательностью взял у нее стакан, кивнул и выпил всю воду. А потом поразил всех, когда резко встал на ногах. И едва не упал, когда вероятно закружилась голова. Шарлотта мгновенно встала и придержала его за локоть здоровой руки.

— Осторожно!

Он вздохнул, бледнея на глазах.

— Всё хорошо!

Ничего не было хорошо. Шарлотта забрала у него пустой стакан и передала Хопкинсу.

— У вас дома есть слуги, которые смогут позаботиться о вас?

Уильям покачал головой.

— Да.

Какой несносный человек. Врет и даже не краснеет!

С тревожным сердцем она посмотрела на Хопкинса.

— Помогите мне отвести его к карете.

Хопкинс с готовностью кивнул, избавился от подноса и подхватил Уильяма с одной стороны, пока то же самое пыталась сделать Шарлотта с другой стороны, но ей пришлось отойти, чтобы не растревожить его рану.

Когда они добрались до входной двери, там уже в нетерпении стоял Адамс. И только тогда Шарлотта поняла, что родные не вернулись до сих пор только потому, что она так и не отправила обратно их экипаж. Но сейчас не это волновало ее.

— Адамс, отвезите лорда Холбрука домой и пока сами не устроите его светлость и не убедитесь, что ему ничего не нужно, не возвращайтесь, вы меня слышали?

Кучер с готовностью кивнул и забрал раненого из рук дворецкого, который вероятно испытал облегчение, избавившись от большой проблемы.

Шарлотта ощутила настоящий холод, когда взглянула на бледное, изможденное, до смерти знакомое лицо, искаженное от боли и усталости. Она не была готова отпустить его так скоро. Так…

Уильям вдруг вскинул голову и посмотрел ей прямо в глаза. У нее замерло сердце, как замирало всякий раз, когда она ощущала на себе его взгляд.

— Спасибо, — молвил он тем своим глубоко-вибрирующим голосом, от которого завибрировало ее собственное сердце.

Шарлотта подошла к нему и, с трудом проглотив комок в горле, тихо попросила:

— Береги себя.

Он устало закрыл глаза и… Вскоре вышел из дома и скрылся в экипаже, а затем и вовсе исчез из ее жизни, будто никогда и не существовал.

Шарлотта зябко обхватила себя за плечи и опустила голову, чувствуя, как жгут глаза.