Повороты - Алиса Юридан (2016)

Мартин не задавал никаких вопросов, как это и было заведено. Но он понял, что Хоффмана убил Корнетто, и понимал, что даже если это была самозащита, Уолтер не мог ничего никому рассказать. Так что тут пригодился он, Мартин. Оуэллс только думал, что раз Уолтер так вляпался, то и ему тоже рано или поздно всё равно придётся несладко. Это придавало ему немного бодрости. Собираясь навестить Корнетто на рабочем месте и во всём «признаться», он был спокоен. Он смирился. Ничего сверхъестественного не происходило.

Просто пришла пора платить.

* * *

Уолтер тогда сразу подумал об Оуэллсе. Прошло полтора года, почему бы и нет? Обдумывая эту мысль, он всё больше убеждался, что она должна быть воплощена в жизнь. Мартин был очень удобен. Он был практически такого же телосложения, а характер его позволял поверить в то, что всё пройдёт гладко, к тому же Уолтер рассчитывал оформить всё как нападение Ричарда Хоффмана и самозащиту — ведь так и было на самом деле. Он, по понятным причинам, не мог об этом сказать. Слишком глубоко могли копнуть, вряд ли кто-то поверил бы, что Хоффман напал на незнакомого Корнетто ни с того, ни с сего. Разумеется, мысль о признании и сведении всего к самозащите была отметена в первую же минуту.

Всё было почти идеально. Уолтер полностью закрывал глаза на оуэллсовскую деятельность с наркотиками, о ней никто ничего не узнает. Плюс он обещал оформить дело так, чтобы, по возможности, Оуэллс получил минимальный срок. Все подробности Уолтер брал на себя, уж кому, как не ему, знать, что, как и для чего лучше рассказать и написать, как лучше и выгоднее всё обставить, какие мелочи упомянуть. Для убедительности версии о самозащите Уолтер несколько раз врезал Мартину. На всякий случай. Если бы кто-то заинтересовался, то по времени следы «нападения» почти совпали бы с рассказанной версией случившегося. Мартин даже не пытался отказаться — они оба хорошо знали, что лучше этого не делать. Обсудив детали, Уолтер остался доволен.

После обнаружения тела он изображал озабоченность внезапно свалившимся убийством, но знал: ещё немного, и вот уже он будет оформлять «признание» Оуэллса.

Во всём великолепном плане Корнетто была только одна ошибка — причём базовая.

То, из-за чего всё в итоге зашло так далеко.

Он был уверен, что он будет вести это дело. Он был абсолютно уверен, что Прайс уступит ему свой кабинет. У него не было вообще никаких сомнений на этот счёт. Да и у всех, вообще-то. Для него это было аксиомой. Какое-то другое решение просто не укладывалось в картину мира Корнетто, поэтому не уложилось и в его план собственного спасения.

Во всём этом запланированном спектакле была лишь одна проблема.

Сара.

И проблема эта знатно потрепала нервы Уолтеру, хоть он этого, разумеется, и не показывал. Проблема эта становилась глобальнее и глобальнее. А уж как она выбила из колеи Оуэллса, который, узнав, что дело ведёт не Корнетто, а Эванс, вообще перестал понимать, что происходит!

Да, Рэндалл своим решением попортил им всем жизнь.

Тогда, в кабинете, когда Уолтер уже собрался было пойти к ждущему его Оуэллсу, жаждущему признаться в убийстве, которого он не совершал, Рэндалл нанёс ему довольно мощный удар. Сара, похоже, даже испугалась в первый момент — всё же она знала, что Уолтер рассчитывал на место Прайса. Но только в первый — затем она успокоилась и даже не пыталась что-то изменить. Уолтер же в первый момент словно бы задохнулся — настолько неожиданно это было. Он видел, что Прайсу даже как-то неудобно об этом говорить, что ли. Видать, знал, что это что-то не совсем правильное. Несколько секунд Уолтер испытывал приступ удушья, затем его словно бы окатили ледяной водой. Факт назначения Сары, а не его, сильно ударил по Корнетто. Но он приложил максимум усилий, чтобы взять себя в руки, и вроде у него это неплохо получилось. По крайней мере, достаточно, чтобы более-менее успокоить Рэндалла и Сару.