Ты мне (не) нужен - Адалин Черно

Они мне не верят, но это и неудивительно. У меня наверняка красные опухшие от слез глаза и голос сорван. Я посмотрюсь в зеркало после того, как разогрею им ужин.

— Это из-за папы? – спрашивает Паша.

Мы со Славой не общались слишком давно, чтобы из-за него расстраиваться. Да и он немного успокоился, прекратил на меня давить, видимо увидев, что Рому я бросать не намерена, как и он меня. О той ночи я так и не решилась рассказать. Не смогла. Как разрушить счастье собственными руками? Я и не решалась, а теперь оказывается, что и не было у нас никакого счастья.

Роме ребенок не нужен. Не нужен.

— Нет, не из-за папы. Ребят, идите мойте руки и ужинать.

Они больше ни о чем не спрашивают, скрываются вначале ванной, а потом у себя в комнате. Приходят, когда я зову их на ужин, но на этот раз молча едят и не тревожат вопросами. Я тоже пытаюсь запихнуть в рот хотя бы кусочек, но не удается. Не лезет. Не хочется. Всё не то. Не могу перестать думать о случившемся. Почему все вышло вот так? Почему Рома даже не сказал ничего?

— Спасибо мам, было очень вкусно, — почти в один голос говорят парни.

Они встают из-за стола, переминаются в нерешительности, а затем подходят ко мне оба сразу. Обнимают с обеих сторон и целуют в щеки, поддерживают, убеждая, что все обязательно будет в порядке, ведь у меня есть они. Слезы накатывают на глаза, но я стойко их удерживаю и обнимаю ребят в ответ. Так и стоим пару минут, затем они от меня отлипают и скрываются в своей комнате.

Ночь проходит беспокойно. Я все время прислушиваюсь к звукам за окном, вскакиваю, стоит услышать звук мотора. Надеюсь, что это Рома. Отодвигаю штору, смотрю вниз — курьер несет кому-то пиццу в два часа ночи. Глупо ждать, конечно. Захотел бы — вернулся раньше, а раз его нет…

Забываюсь сном только под утро и встаю ближе к обеду. Парни собрались и ушли сами. Не стали меня будить, пожалели. Надеюсь, не слышали моих ночных метаний и скрипа двери, когда я несколько раз вставала в туалет. Беременность вроде бы только наступила, а побочные эффекты уже появились. Впрочем, это может и от волнения.

Наскоро готовлю себе завтрак и кофе, без которого не могу начать ни одно утро. Сидя с чашкой ароматного напитка, звоню Андрею и со скрипом отменяю ближайшие несколько съемок. Причину пока не говорю, сообщаю, что нужно сходить в клинику. Он соглашается, просит позвонить ему, когда пройду обследование. Киваю, хотя видеть он меня, разумеется, не может. Следующий звонок — гинекологу. Я должна убедиться в том, что ребенок — Ромы. Я итак уверена в этом, иначе бы не стала ему говорить, но… я хочу иметь на руках справку, в которой будет написан срок беременности. Должно быть недель пять-шесть максимум.

Прием назначают на три. Остается принять душ, собраться и можно выходить, что я и делаю. В подъезде сталкиваюсь с сестрой. Она поднимается на свой этаж пешком. Любит это дело и не признает лифты.

— Привет, — Аня искренне улыбается. — А ты куда?

Мы заметно отдалились друг от друга. Я вроде бы ушла в работу, а Аня как-то не настаивала, не расспрашивала, хотя я почему-то была уверена, что она знает о существовании Ромы.

— Да в поликлинику нужно, — отмахиваюсь. — Очередная медкомиссия.

— Поняла. А я прогулялась, Ксюшку отвела в сад и всё. Приедешь домой, может, посидим?

— Да, конечно, я наберу.

Врать сестре не хочется, но и говорить правду пока тоже. Я понятия не имею, что буду делать дальше. Ребенок это полный крест на моей карьере, причем не только с Андреем, но и с теми, с кем я заключила прямой контракт. Теперь в этом списке не только Ирина, владеющая ателье, но и Светлана, с которой мы познакомились тоже через Вику. Я подведу и их тоже. Кому нужна беременная модель?

Вместе с тем, не могу думать об аборте. Это низко, аморально, неправильно. Ребенок внутри уже растет и развивается, требует ответственности и внимания. Он — частичка меня, и я не могу просто сделать вид, что его не было.